Башня тишины

Джафаров Рагим

Руслан почувствовал, как его захлестывает паранойя. За ним следят? Как давно? Или кто-то из его окружения докладывает? А не похоже ли это на схематоз? Не Октай ли стоит за теми, кто ссудил ему денег на всю эту авантюру?

— Нет, — будто прочитав его мысли, возразил хозяин кабинета. — Я в твои дела не вмешивался. Но информацию по тебе мне передавали.

— Зачем? — искренне поинтересовался Руслан.

— На всякий случай, — ушел от ответа Октай. — В общем, думай. Я жду твоего решения, а сейчас пора на ужин.

У нас осталось пять минут, а мне еще надо тебя подготовить!

— Я, конечно, северный варвар, но все-таки умею обращаться с ножом и вилкой, спасибо.

— Даже твоя мать шутила смешнее, — без каких-либо эмоций заметил Октай.

— Господи, — вздохнул Руслан, — почему все так сложно-то? Что значит «подготовить»?

— Как у тебя с английским?

— Эм… Нормально… А при чем тут это?

— На ужине будут два англичанина, поэтому говорить будем на английском.

— Что за англичане? Зачем? У тебя дочь пропала, а ты тусовки устраиваешь?!

— И ее ищут, — теперь голос Октая стал совсем змеиным, шелестящим. — И этим занимаются лучшие из лучших. Каждый должен делать свое дело! Я должен показать, что у меня все под контролем.

Руслан откровенно спасовал. Ему показалось, что он спорит с гремучей змеей перед броском.

— И что там с англичанами?

— С ними довольно просто, — спокойнее сказал Октай. — По поводу англичан можешь не волноваться. Один из них мой бизнес-партнер — Томас. Второй — директор какого-то департамента азербайджанского BP.

— А вот у нас в России учат, что нельзя не волноваться по поводу англичан! Так исторически сложилось, говорят!

— Волнуйся по поводу Гусейнова, — никак не отреагировал на шутку Октай.

— Да кто это вообще?

— Представитель клана, с которым мы хотим дружить.

— И почему мне надо волноваться?

— Может, и не надо, — вдруг сказал Октай. — Это сильно зависит от того, насколько хорошо ты врешь.

— А почему мне надо врать?

— Он поддерживает образ правоверного мусульманина.

— Ты мне предлагаешь породниться с кланом фанатиков?! — возмутился Руслан.

— Я сказал, что он поддерживает образ правоверного, а не является таковым. Это просто образ, для политических целей. Но за этим столом будет человек, перед которым он будет особенно стараться.

— Кто? — сам не понимая зачем, спросил Руслан.

— Человек, близкий к турецкому посольству.

— Подозрительно расплывчато.

— Зовут его Орхан, остальное даже мне лучше не знать. Думай о Гусейнове.

— Сюр какой-то! О том не думай, об этом думай. Ну, допустим, так, а чем я вообще не угодил-то этому правоверному?!

— «Не из нас тот, кто колдует, и тот, для кого колдуют; тот, кто занимается предсказанием будущего, и тот, кому предсказывают; тот, кто верит дурным предзнаменованиям и зависит от них», — наизусть выдал Октай

цитату из какого-то религиозного текста.

— Да просто совру, что я бизнесом в Москве занимаюсь.

— Каким?

— Ну… Там… Купи-продай, туда-сюда, — Руслан с удивлением обнаружил у себя кавказский акцент.

— Несолидно, — отрубил Октай. — Мой сын не может быть мелким барыгой. Кроме того, тебя можно поймать на лжи в три вопроса.

— Господи! Скажу, что я историк. Моя специализация — зороастризм. Вряд ли он в нем лучше меня разбирается.

— Допустим, — оценил идею Октай. — А знаток может тебя раскусить?

— Я думаю, в мире совсем немного людей, которые разбираются в зороастризме лучше меня.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я кандидат исторических наук, и моя специализация — зороастризм! Может, мне не ходить на ужин? Я имена-то запомнить не могу, а надо как-то вникнуть во все эти ваши интриги прямо на ходу!

— Тебе нужно продержаться хотя бы полчаса, а потом скажешь, что устал с дороги, и пойдешь спать. Гусейнов должен увидеть, что у меня есть план Б. Мы опаздываем.

Едва Руслан встал, как Октай подхватил его под локоть и повел. Как ни странно, рука у него оказалась мягкая, не сухая, скорее подходящая полному человеку. По голосу Руслан представлял себе тощего, угловатого мужчину.

— Обрати внимание, сначала нужно будет…

Руслан не слушал. У него кружилась голова. Он перестал понимать, что происходит. До него будто только что дошло, что он в чужой стране, в чужом доме, посреди чужих интриг. И это опасные интриги, а не обычный семейный серпентарий, в котором могут пострадать психическое здоровье, гордость или репутация.

— Руслан! — Октай чуть тряхнул его локоть.

— А? Да. Тут я.

— Готов?

— Нет, конечно.

— Пошли.

Кто-то открыл перед ними большие двустворчатые двери. За секунду до того, как они распахнулись, Октай словно стал выше ростом. Изменились поза, кажется, осанка, возможно, даже дыхание.

— Я прошу прощения за опоздание, друзья, надеюсь, я не заставил вас страдать от голода и вы уже приступили к ужину? — на прекрасном английском обратился к кому-то — наверное, к гостям — Октай.

На самом деле Руслан не мог оценить, насколько он хорош. Просто потому, что сам говорил на уровне «твердый московский upper intermediate».

Гости наперебой стали заверять хозяина, что и не думали приступать к еде без него, ведь без него кусок в горло не лезет.

— Хочу представить вам моего сына, — сказал Октай и сделал небольшую паузу, вероятно сопроводив ее жестом. — Арслан Кулиев.

— Я тебя знаю! — зазвенел восторженный детский голос, принадлежавший, по всей видимости, младшей из сестер. — Я видела тебя в «Битве магов» по телеку! Ты зороастрийский маг Шахривар!