Башня тишины

Джафаров Рагим

Прозвучало это почти как шипение змеи. Большой змеи, огромной. Как будто гигантская накачанная анаконда угрожала набить кому-то морду. Раздался еще один шлепок, и что-то снова грохнулось на пол.

— Другой выход вар?

— За шторой.

Дауд закрыл дверь кабинета, легко припер ее диваном и, схватив Руслана под локоть, двинулся в указанном направлении.

— Где моя трость? Я сам…

— Некогда сам, муэллим, надо торопиться.

В этот момент друзья масика попытались войти в кабинет из приемной. Сначала просто

подергали дверь, потом кто-то навалился плечом. Теперь по звукам Руслан понял, как именно Дауд заблокировал вход. Он одним краем поставил диван вплотную к двери, другим — к столу, а сам стол упирался в противоположную стену. Чтобы попасть внутрь, придется сломать эту конструкцию, а не сдвинуть.

Они быстро вышли на улицу, и на Руслана упали сухая московская жара, шум машин, запахи еды из соседнего ресторана. Где-то всполохами синего цвета цокали каблуки, серо-золотыми узорами смеялись подростки. От обилия звуков и цветов закружилась голова. Дауд, видимо, почувствовал, что его подопечный нетвердо стоит на ногах, и стал держать его локоть крепче.

— Идем-идем, машина за углом.

Руслан мысленно отметил, что Дауд не на такси. То ли Октай выделил ему щедрые командировочные, то ли вопрос мобильности для людей его профессии значит слишком многое. А какой такой профессии? Охранник, как сам Дауд сказал недавно? Водитель? И то, и то?

Руслан думал, что Дауд посадит его на заднее сиденье. Не угадал. Значит, Дауд точно не водитель. В машине совсем ничем не пахло. И это хорошая новость, от запаха бензина или освежителя Руслана стало бы тошнить. Причем тошнить сильно, почти невыносимо.

— Ай, да… — Едва они тронулись, Дауд поцокал языком и удрученно покачал головой, вызывая легкое покачивание всей машины. — Зря ты так с масиком. Он сильно обиделся. Проблемы будут.

— Я? — возмутился Руслан. — Это не я в кабинет ворвался! Не я ему оплеуху влепил!

— Базару ёхту, — согласился Дауд. — Но я бы на твоем месте куда-нибудь уехал на время. Я думаю, что он не бандит, ёх, наоборот.

Руслан открыл было рот, но замер. До него вдруг дошло, как ловко Дауд подвел его к необходимости скрыться из города. Не в сговоре ли он с этим масиком?

— Твоя работа?

— Заче-е-ем? — протяжно, будто пила, на которой играют смычком, удивился Дауд. — Моя работа другая совсем.

— Какая? — тут же подцепил Руслан.

— Туда-сюда, да-а-а, баранку кручу, с людьми договариваюсь.

— То-то, я смотрю, ты с масиком договорился. Или это ты баранку крутил?

Дауд только хмыкнул, но ничего не ответил. Руслан достал телефон, поднес к уху, чтобы проверить сообщения. Голосовой экранный доступ принялся привычно тараторить, реагируя на прикосновения.

— Вообще экран не включаешь? — то ли спросил, то ли восхитился Дауд, увидев выкрученную на минимум яркость.

— Только по праздникам, — привычно отмахнулся Руслан. — Электричество экономлю.

—

А как ты…

— Подожди, я не слышу ничего!

Через минуту Руслан выяснил у своего ассистента, куда пропала охрана, которой он платил сильно выше рынка. Два амбала по громкой связи принялись наперебой объяснять: мол, у масика удостоверение ОБЭПа, и вообще. Руслан поморщился: виноватые голоса, резко скачущие по тональностям, вызвали перед глазами какую-то цветную кашу. Синестезия — это далеко не всегда приятно и красиво.

— Уволены, — перебил их Руслан.

— Оба?

— Нет, один!

— А кто именно? — Охранники сарказма не уловили совсем.

— Подеритесь, кто проиграет — уволен.

Руслан положил трубку и покачал головой.

— Все-таки не бандит, да? — поинтересовался Дауд.

— Хуже. Куда мы едем?

— В Баку? — вопросом на вопрос ответил Дауд.

— Чего Октаю надо? Зачем меня в Баку тащить, если можно позвонить?

— Повидаться, наверное, — предположил Дауд, и в его голосе возникли едва заметные фиолетовые разводы. — Я не знаю.

— А если я не хочу ехать?

Руслан прислушался, пытаясь уловить реакцию собеседника. Кажется, тот устало вздохнул и что-то пробубнил себе под нос.

— Силой потащишь?

— Заче-ем?! — снова включил возмущенную пилу Дауд. — Я же не бандит!

— А что будешь делать?

— Не знаю. Уговаривать буду. Что я могу сделать?! Без тебя нельзя возвращаться. — Из голоса пропал фиолетовый цвет: вероятно, он перестал лукавить.

— Начинай уговаривать.

Дауд некоторое время молчал. Потом как ни в чем не бывало выдал первый аргумент:

— Слушай, отец все-таки…

— Мимо, — отрубил Руслан.

— Слушай, я ваши дела не знаю. Что у вас там за отношения, не знаю. Поссорились?

— Нет!

— Тогда в чем проблема? Сложно тебе, что ли? Слетай поговори, а!

— О чем?

— Мне откуда знать? — Смесь цветов от фиолетового до зеленого: то ли врет, то ли что-то еще.

— Ты с ним лучше меня знаком.

Руслан вдруг понял, что четки либо остались у масика, либо просто где-то в кабинете. Теперь их очень не хватало. Дауд снова что-то пробубнил себе под нос, помолчал, потом спросил:

— Познакомиться с отцом не хочешь?

— Нет.

— Обиделся, а? — Руслану показалось, или в голосе проскользнула усмешка?

— Заче-е-ем? — передразнивая акцент Дауда, спросил Руслан. — Он всего-то бросил нас.

— Хорошо, что не обиделся, — совсем не уловив иронии, вздохнул Дауд. — Хороший ты человек. Киши, адамса.

Руслан некоторое время молчал, пытаясь понять, издевается собеседник или нет, но так и не смог найти повод воспылать праведным гневом. Странная манера разговора Дауда периодически сбивала его с привычных реакций.

— И что бы ты делал на моем месте? — наконец спросил он.

— Полетел бы. Поговорил.