Басни, Притчи, Сказки
Шрифт:
Пусть бегают цыплята друг за другом.
Когда в движенье мышцы, мощи,
Тогда и жизнь цыплёнка будет дольше".
Построили. Вселили вновь цыплят.
И что же?.. И эти птицы сдохли, говорят.
Какая всё ж досада на цыплят,
Ведь было столь ещё задумок у ребят…
Потёмкинский синдром.
Притча.
Жила-была царица (России госпожа),
Однажды путешествовать
Чтоб обозреть просторы вотчины своей,
На Юг она направила прислугу и коней.
Их царская особа сами знать желают,
Как чернь, крестьяне, баре в России проживают.
Ведь Правда до Москвы покамест добредёт,
Язык вельмож её, как жернов, перетрёт.
Летела вольной птицей
Царицы колесница,
А впереди её и экипажей, слуг,
Летел быстрее ветра – слух.
И потому, куда бы не приехала, куда бы не вошла –
Пред ней и чернь в кокошниках, и барин – мил-душа.
Всё чинно, благородно…
"Вот, вот он – показатель жизни моего народа!"
Насколько мог просторы охватить царицы взгляд:
В лугах – стога и скирды; крестьяне с косами стоят;
Пшеница, рожь колoсится –
Нет, значит, безработицы!
А там… рай что ли в отдалении?
Стоят дома, пригожие селения,
Среди дубрав, по берегам…
"Вот, не поверила б, что так живёт народ в России, –
Да как не доверять нам собственным глазам?
Вот верь теперь злым языкам,
Что враки нам в столицу доносили!.."
От южного приволья, от сельских поселений
Царица не сдержала слез от умилений.
Душа её покойна –
Теперь цари спокойно!
А кто-то за спиной царицы-душки,
Смеялся в кулачок над шуткой-показушкой.
***
Мастеров очки втирать у нас полно в истории,
Ещё задолго до вельможного Григория.
Но будем уповать на мудрость новых технологий,
Они помогут, может быть, подобных избегать историй.
Хотя, замылить даже глаз-алмаз
Спецы найдутся и сейчас.
Свиное ухо.
Притча.
"свиней не держать,
потому что животные сии роют землю и,
следовательно, беспорядок делают".
Из Правил введенных Аракчеевым А.А.
для военных поселений в Грузино 3 .
Вернёмся вновь к очковтирательству,
Что помогло его Сиятельству
Перед Его Величеством,
В фаворе царской числится.
3
Вотчина,
*
Его Величество пошёл в народ –
Вопрос с утра пред ним встаёт:
"Вот сел за стол, а как живёт,
Мой, как его, народ?"
Кусок не лезет в царский рот.
Есть перестал, воды не пьёт.
И всё лишь потому – куда не посмотри:
Грязь, свинство, не крестьяне – упыри.
Как тут душе не разболеться,
Сам ешь икру, а им – говеться.
А тут вельможа, первый из вельмож,
Военное предложил осмотреть им поселенье,
Где мужики в военной форме сеют рожь,
В военной форме даже производят населенье.
А уж живут… на зависть всей стране.
Чего там только нет на кухонном столе…
Индейка, курица, севрюга,
И те же щи с говядиной и луком.
Да что там борщ приправленный паслёном…
По средь стола жаркое – поросёнок!
"Ой, кажется, сболтнул. Совсем забыл –
Сам содержать свинину запретил!"
Вельможа тут слугу направил в поселенье.
"И чтоб живей! Не то пороть до посиненья!"
Слуга – прислуге,
А та – по всей округе.
И вот Величество с Высочеством и свитой
Идут по поселению…
А эти паразиты –
Не ведают равнение!
Один тощей другого, второй – аналог третьему,
Как кол плетню соседнему.
Капрал кулак под носы им,
Они – с вилами, с косами.
Да что это за воинство
И в чём его достоинство?
Как будто Император недоволен…
"Еще чуть-чуть, и буду я уволен!"
А тут слуга влечёт.
Из-за угла им знаки подаёт.
– Ваше Величество, позвольте…
В одну избу, к столу зовут, зайдёмте…
– А любопытно посмотреть. Ну что же… –
И Император шествует со всем отрядом за вельможей.
Но у крыльца вельможа свиту осадил,
Чтобы отряд там пол не проломил.
Ведь поселение – не царские хоромы,
Тут разместиться бы вдвоём, втроём, ну вчетвером бы.
Вошли. А на столе – глаза не верят:
И мясо дикой и домашней птицы,
Говядина, окорока лесного зверя.
Медa, напитки, и душица.
А посредине – в вазе, под лучком зелёным:
Лежит румяный поросёнок, запечённым!
Хозяин держится во фрунт.
И пальцы у хозяйки фартук мнут.
На печке ребятня притухла.
Чихнуть боятся дед, старуха.
И окна чистые, помыты,
И занавеской шитой печь прикрыта.
"Ну, если так солдат живёт,
Тогда спокоен за народ!" –
И Царь за стол садиться,
Ест, пьёт, с вельможей веселится.
С печи за ними наблюдают детские глаза,
От голода в которых светится слеза.