Бастард фон Нарбэ
Шрифт:
Андре вышел в холл, встретить нового гостя. Гостей. С Аристо был Нортон, и оба, что рыцарь, что экс-капитан были настроены очень недружелюбно. Где-то слишком близко к ним витала острая потребность схватиться за оружие и — убить.
Кого?
А неизвестно. Андре не был телепатом, всего лишь умел угадывать эмоции.
Март, естественно, вышел следом, не мог не встретить командира. Встретил только за тем, чтоб услышать от Лукаса прохладное:
— Побудь с Дэвидом. Я потом объясню. Скорда, где мы можем поговорить? Ты и
Вот так-так.
Андре глянул из-под ресниц, ухмыльнулся, вложив в ухмылку весь яд, скопившийся за годы неприязни к семье фон Нарбэ.
— Что такое, Аристо? Неужели ревность? Ты же говорил, что уверен в мальчике.
Без эффекта. Айсберги яд не берет.
— Март, иди в машину. Дэвид, присмотри за ним. Пожалуйста.
И едва закрылась дверь в ангар, все так же холодно, так же равнодушно вопрос:
— Ты донес на Марта. Зачем?
В голосе ни гнева, ни угрозы. Лишь интерес. Аристо задал вопрос и хотел услышать ответ. Церцетарии донесли на доносчика. Хорошо работают, сволочи, быстро вызнали, от кого на самом деле пришла информация о Марте. Стравили аристократа… с кем? С аристократом же. А смысл? Зачем им это нужно?
Зачем? Вот и Аристо об этом же спрашивает.
— Какая разница? — на пробу ответил Андре.
— Мне нужно знать, как реагировать на твой поступок, и что с тобой сделать.
— Я донес на твоего ведомого, мой дорогой соперник, — Андре отвесил насмешливый поклон, — его близкие арестованы, его собственная безопасность под вопросом. А ты сомневаешься в том, как на это реагировать?
— Я убил бы тебя. Не важно, действовал ты в интересах Империи и церкви или в поисках личной корысти. Но ты не человек, ты либо киборг, либо аристократ. Если ты киборг, я тебя уничтожу. Если нет…
Лукас не стал договаривать, холодный взгляд заменил все несказанные слова. Будучи аристократом, Андре получал право совершать любые поступки, любые преступления. Но…
— Аристократ или киборг? Третьего не дано?
— Скорда, — голос был полон терпения, — ты убил двух боевых киборгов с тяжелым вооружением. Это под силу мне… и тебе. Я — бастард, единственный в Империи, следовательно…?
— Предпочту быть киборгом.
— Я тоже, — тихо и устало произнёс Лукас. — Они хотя бы знают, кто их враги, а кто союзники.
— Меня, признаться, тошнит от самопожертвования, — Андре подошел к нему ближе, так, чтоб ощутима стала разница в росте. — Все это очень благородно, отказать себе в убийстве, не отомстить за мальчика, который потерял семью, не вызвать на бой того, кто равен тебе по силе, но при этом, заметь, полностью здоров и владеет обеими руками.
— Ты все никак не запомнишь, что провокации не действуют.
— А вопросом, зачем я тебя провоцирую, ты не задавался? Рыцарь. Я могу спасти и Марта, и его родных. А ты? По недоразумению выживший ублюдок. Ты можешь кого-нибудь спасти?
— Аристократ, — подытожил Аристо. — Жаль.
— И,
Наконец-то хоть какая-то реакция. Сдвинулись брови, расширились зрачки. Имя Бёрка возымело эффект, чего и следовало ожидать.
Что, Аристо, больно?
— Нам нужен хозяин, — Андре улыбался, крутил браслет на запястье, — мы так устроены. Но тебя, ублюдок, никто не научил служить на расстоянии. И ты непременно хочешь, чтоб твой человек был рядом. Ты как пиявка, как… вампир. Присасываешься и вытягиваешь жизнь. Они же умирают, Аристо, они любят тебя, идут за собой, ты убиваешь их, а потом ищешь замену. Ты убил Бёрка, убьешь Марта…
Он не успел развернуть сэйру.
Всегда был хорошим бойцом, в своей семье, пожалуй, лучшим. Видел, что творил Аристо в Клетке, выводы делать умел, все рассчитал верно: с одной рукой бастард должен был проиграть в скорости. Должен был утратить преимущества спецификации.
Расчет не оправдался.
Ох, убыр… зато оправдался расчет на имя Бёрка. Судьба что же, решила, что этого достаточно? Однорукий ублюдок вообще пренебрег руками. Зачем ему руки, у него ноги есть. Может, он и двигался медленнее, чем в Клетке, может, ему и мешали раны. Андре этого не заметил. Не успел. Почувствовал только удары, мгновенно слившиеся в один, всепоглощающий очаг боли. И услышал мантру, монотонную, ровную, до краев полную прозрачной ярости. «Прости врага. Люби врага. Уничтожь врага».
Монастырская школа?..
Последний удар пришелся в висок. Сбил с ног. Человек надолго потерял бы сознание, Андре всего лишь на миг отключился. Тут же пришел в себя. Увидел в руке Аристо проблеск смертоносного лезвия.
Мелькнуло и исчезло.
— …люби врага… — прошелестел Аристо. — Провокация удалась, Скорда. Надеюсь, ты доволен.
Ему было стыдно. Так стыдно, что у Андре заложило уши от пронзительной чистоты этого, одного-единственного чувства.
Только стыд. Ничего больше. Ни злости, ни боли, ни хотя бы раздражения.
Андре не двигался, пока Аристо не повернулся к нему спиной.
Уходить собрался. Рыцарь. Там, снаружи, его ждет Март. И Марту он ничего не объяснит — как же, это ведь не его тайна. А Март ему все равно поверит. Март ему верит всегда и во всем, не требует, как от Андре, объяснения поступкам, не ждет доказательств лояльности, просто верит. Просто — любит. Его.
Сэйра тихо свистнула. Андре оказался на ногах раньше, чем Аристо успел обернуться. Ударил сзади. Гарвеям — можно. Фон Нарбэ — им нельзя, они сами так не умеют, и от других не ждут. Болваны.