Бастард из Центра Мира
Шрифт:
Ощутив в руке холодную сталь, я сразу почувствовал себя намного уверенней, вот только меня смутила одна деталь, длинный тонкий ножик был почти невесомый, как будто сделан не из железа, а из… Присмотревшись к цвету и фактуре материала, я чуть не завизжал от восторга — мифрил! Нож был сделан из этого очень ценного и редкого металла, и если вся остальная коллекция вивисектора такая же и я смогу вынести её отсюда, то здравствуй сверхлёгкая и сверхпрочная кольчуга!
Но об этом потом, сейчас главное выбраться. Кое-как перехватив нож, я прислонил его кромку к ремню. Одни, два, три, нормально резать ремень не получалось,
Шум открывающейся двери отвлёк меня от медитативного занятия, и я чуть было не выронил мифриловый нож. Механизмы замка негромко лязгали, а я думал, что делать, если прямо сейчас обнаружат, чем я тут занимаюсь, то в лучшем случае изобьют и заменят ремень. Потратив ещё несколько мгновений на раздумья, я поступил так, как мне показалось наиболее логично: нож был перекинут в левую руку и зажат между пальцами так, чтобы со стороны его нельзя было увидеть, а правая рука закрыла собой уже сделанный мной надрез. Успев за секунду до того, как дверь открылась, я постарался сделать вид, что всё ещё нахожусь без сознания.
Судя по звукам, в комнату вошли двое, мужчина в высоких сапогах, женщина в лёгких ботинках на каблуке, и что-то непонятное, с шаркающей походкой. Их запахи пока до меня не достигли.
— Вот и он, госпожа, — слегка булькающим голосом произнёс первый, — наш приветственный дар. Как видите, это совсем молодой аасимар, крепкий и здоровый.
— Вижу, — ответил первому женский голос, — вы хорошо постарались. Такой прекрасный образец, он сможет долго нас радовать, правда Дмитрий?
От услышанного имени, я чуть не дёрнулся, но смог себя сдержать и продолжил висеть недвижимой куклой.
— Да, Ольга, — ответил второй мужчина, — крепкий и здоровый, и, судя по всему, уже начавший становиться воином. Господин точно будет доволен, если мы заранее убьём опасного слугу его врага.
— Тогда я вас оставлю, — пробулькал первый голос, — если вам нужны дополнительные реагенты или зелья…
— Благодарю, у нас всё с собой, — ответила женщина, несколько раз ударив по чему-то кожаному, — передайте нашу благодарность настоятелю обители.
— Что вы, — подобострастно ответил первый, — это наш долг нести в мир боль. Может быть вам нужны личинки шелкопряда? Настоятель рассказывал, что поместить их в пустые глазницы очень больно и угодно нашему господину.
— Может быть позже, — ответила женщина, — пока мы обойдёмся своими силами, но если что, мы вас позовём.
— Конечно, госпожа, наслаждайтесь отдыхом.
Шаркающие звуки скрылись за дверью, которую тут же закрыли и несколько раз провернули ключ.
— Ну как тебе Абсалом, Ольга? Все, так как ты себе и представляла? — задал вопрос Дмитрий.
Говорил он правда на русском языке, точнее на его немного изменённой версии, но понимать о чём он говорит, мне это не мешало.
—
— Да, — подтвердил мужчина, — но я никак не ожидал, что под городом есть такие прекрасные места. Ты только посмотри на этот арсенал, у нас дома такого нет.
— Надо будет попробовать всё, — слегка возбуждённым голосом ответила женщина, — и не дать нашему маленькому подарку умереть или сойти с ума слишком быстро. Ой, посмотри на этот зацеп, а этот нож для срезания мяса, какая прелесть.
— Хочешь попробовать аасимара на вкус? — тоже немного возбуждённым голосом произнёс мужчина, — Сырым или немного поджаренным.
— Сначала сырым, а потом, как пойдёт.
Пока эти двое обсуждали, как будут резать меня на части, во мне всё больше и больше рос гнев. Их запах, который мне наконец удалось учуять, рассказал о них больше чем нужно. Ладно их язык, который был так похож на мой родной, это могло быть простым совпадением, но вот запах… От этих двоих пахло чем-то родным и знакомым, далёкой родиной, морозным утром… Но во всём этом были нотки злобы, садизма, пролитой крови и страданий, мерзкие твари.
— Дима, думаю, план действий мы обсудили, пора будить наш подарочек.
— Конечно Оль, сейчас найду нюхательную соль, — судя по перезвону бутылочек, мужчина искал что-то в своей сумке, но я решил больше не строить из себя куклу и открыл глаза.
— Ой, смотри, он очнулся сам, — промурлыкала женщина в прошитого серебряными нитями сарафане, и неком аналоге кокошника, мерзкая тварь.
— И правда, ну что, малыш, ты же не против, если мы с тобой немного поиграем, — поиграв у меня перед глазами чем-то типа скальпеля, с ухмылкой произнёс мужчина, — Охохо, ну вы только посмотрите на этот гневный взгляд, прямо убийственный.
— Что, правда? — удивлённо спросила Ольга и встав с кресла медленно подошла ко мне, — И правда, столько гнева и ни грамма страха. Какой же замечательный подарок нам преподнесли.
— Ты права, ломать таких — особенно приятно, и держатся они обычно дольше, — с предвкушением сказал Дмитрий. Выродки.
— Тогда ты уступишь даме первый ход? — спросила Ольга, и между её пальцами проскользнуло несколько крупных снежинок.
— Хочешь начать с твоего любимого, — как будто ничего не произошло, спросил мужчина, — только не больше двух пальцев. У меня столько идей, как использовать остальные, — облизнулся будущий труп.
— Ну что, малыш, — обратилась ко мне мёртвая женщина, — ты же знаешь, что такое обморожение? Это когда холодно-холодно, до такой степени, что твои пальцы чернеют и отпадают. Можно сделать всё быстро, или медленно. Не слышу, как ты хочешь? Медленно? Я так и думала.
Прильнув ко мне всем телом, она аккуратно зажала между пальцами последнюю фалангу мизинца моей правой руки. Её выродок в это время стал снимать с себя верхнюю одежду и снял с крюка кожаный фартук. Я хотел вцепиться ей в горло, но мешал кляп. Небольшой холодок я почувствовал спустя несколько минут.