Бастард из Центра Мира

Корчагин Юрий

— Тили, выкидыш ты каменного червя, — тут же подскочил к нам Нори и одним движением поднял на ноги своего воспитанника, — ты что творишь!

— Но он дрался нечестно! — от паники и досады, в голосе молодого дворфа послышались плаксивые нотки.

— Он бросал тебе песок в глаза? Бил в запрещённые места? Или может магию использовал!? — встряхивая Тили каждый раз когда задавал новый вопрос, злился Нори.

— Нет… Да — он использовал магию! Он… — мощная оплеуха опрокинула Тили обратно на землю.

— Не смей мне врать! — глаза Нори от злости налились кровью, а борода начала

топорщиться, — Я был рядом и наблюдал за поединком, и Эрик не сделал ничего, что нарушило бы условия схватки!

— Но он же не один из нас! — привёл своё последний аргумент Тили, — Почему ты его защищаешь?

— Кто ещё так думает!? — перейдя на шёпот сквозь зубы, спросил Нори, — Вижу, что многие, и если вас ничему не научили ваши родители, то придётся мне. Если кто угодно, хоть человек, хоть эльф или, прости Тораг, орк воспитывается кем-то из нашего народа, в младенчестве тоже молоко, что и дети нашего народа и живёт среди нашего народа — он его часть! Зарубите себе это на носу, молокососы! А то подумаешь, обидели их, или вы уже подумали, что если занимаетесь пару лет, то уже непобедимы?

Все те, кто был недоволен моей победой, стыдливо опустили головы, но было у меня такое чувство, что сегодня я нажил себе несколько как минимум недоброжелателей. Разогнав всех заниматься дальше, Нори подошёл ко мне.

— Так, парень, признавайся, кто учил тебя сражаться? — уперев в меня всё ещё красные глаза, спросил дворф-инструктор.

— Никто, — почти честно ответил я, ведь в этой жизни никто действительно не занимался со мной.

— Всё говорит, что ты мне не врёшь, но я чувствую какой-то подвох, — продолжал сверлить меня взглядом Нори, — а в общем, мне всё равно. Хильда, приводи своего внучка мне пару раз в неделю, чтобы он посбивал спесь с этих беременных камнеедов, а ты, парень, — он вновь со значением посмотрел на меня, — готовься. После того, как ты поваляешь их, я поваляю тебя, чтобы ты узнал вкус песка на зубах.

— Ты уверен, что ему стоит заниматься с тобой? — немного обеспокоенно спросила Хильда, смотря на своего знакомого с опаской.

— Если я прав в своих выводах, то он от этого только выиграет. Если я прав в своих выводах, то учебные поединки с кем-то кроме уже побывавших в бою воинов, ему только повредят, зазнается.

— Если ты так считаешь, — немного неуверенно произнесла Хильда, такой я видел её впервые в жизни.

— Считаю, — отрезал Нори, — и ещё кое-что, попробуй поговорить с теми, кто приходит в храм, чтоб они тоже его натаскивали, больше противников — больше опыта.

— Я попробую, — серьёзно кивнула она, — пойдём Эрик, мы и так тут задержались.

По возвращению в храм, меня ждал серьёзный разговор с Хильдой, в котором она пыталась узнать, в кого я такой умелый. Я благополучно отбрехивался, приводя одни и те же правдоподобные аргументы. В итоге, Хильда сдалась и приняла мою версию событий, но, кажется, всё равно поверила мне не до конца.

Ну а дальше из моей жизни окончательно пропала такая вещь, как свободное время. В перерывах между практикой в магии, разучивании новых заклинаний, помощи в работе по храму и тренировках квартале дворфов, мной вплотную занималась или сама Хильда, или кто-то из решивших отдохнуть в храме жрецов.

С магией всё было более-менее нормально, я стабильно тратил несколько месяцев на изучение несложных заклинаний, после чего старался довести их выполнение до автоматизма, всё больше понимая, как устроена магия в новом мире. Раз в полгода у меня был формальный экзамен у Каэля, который в основном просто кивал

и говорил продолжать учиться, очень редко указывая на какую-то мою ошибку. Впрочем, начав больше общаться с посетителями и жрецами храма, я стал учиться и у них. Во многом это стало возможным потому, что Хильда всерьёз восприняла наставление старого дворфа и просила каждого из посетителей чему-то меня научить. Заядлые путешественники, которые отлично знали цену хорошей подготовки и знаниям, которые могут спасти жизнь в путешествии, с радостью делились своим опытом. Кто-то показывал мне приёмы с кинжалом или другим оружием, кто-то рассказывал как выжить в тех или иных условиях, ну а некоторые, особенно после того как замечали мои тренировки с магией, предлагали научить новому заклинанию. Таким образом, мой арсенал заклинаний понемногу расширялся, и был в нём как полезные, по типу Всплеска Кислоты, создающим несколько сотен грамм достаточно слабой, но всё же кислоты из ничего, заканчивая призывом любого музыкального инструмента, от дудочки до арфы. Всё бы ничего, но вот учиться ещё и на музыкальном инструменте играть я точно не хотел, и без того дел хватало.

Если с магическим развитием всё было более-менее хорошо и плавно, то вот с воинским… было больно. Нори не соврал, когда сказал, что займётся мной лично. И, признаюсь честно, меня валяли как ребёнка. Да, будь у меня моё прошлое тело и снаряжение — мы бы с этим старым дворфом отлично потанцевали, вот только даже при таких условиях я не был уверен, что вышел бы победителем в большей части схваток. Как я позже выяснил, Нори, который имел несколько звучных прозвищ, таких как «Оркорез», «Убийца Великанов», «Мясник Голодных Гор» и «Сокрушитель Драконов», имел просто чудовищный опыт схваток со всеми опасностями, которые только мог предложить Голарион. За свою долгую жизнь, а на момент нашей встречи Нори было уже 360 лет, большую её часть он провёл сражаясь.

Было больно, было унизительно, но зато, я физически чувствовал, как становлюсь лучше, а сам Нори, видимо, решил передать мне весь свой опыт. Я учился сражаться всем, что может подвернуться под руку, учился выворачиваться, уклоняться, принимать такие удары, которые почти отправляли меня в полёт. Без травм не обходилось, мне регулярно ломали руки, ноги и рёбра, синяки не сходили с моей кожи месяцами, а мелкие порезы стали привычной обыденностью, но мне, чёрт подери, — это нравилось. А в каком я был восторге, когда незадолго до своего десятилетия впервые смог задеть учителя. Небольшой порез на предплечье, оставленный кончиком тренировочной секиры был для меня лучшей наградой за годы избиений. Через секунду, конечно, меня отправили во тьму забвения, но я сам виноват, не стоило зазнаваться.

Ну и последней, кто прикладывал руку к моим тренировкам, была Хальда, в прошлом отличный рейнджер и следопыт, она учила меня различать травы, охотиться, сидеть в засаде и рассказывала о слабых местах самых разнообразных чудовищ. Я с благодарностью слушал всё, что она говорит, иногда выписывая особо сложные моменты в подаренный мне Каэлем на сорокалетие дневник.

Когда до моего десятого дня рождения оставалось несколько недель, в окружающих остров Кортос водах разразился небывалый шторм, который не стихал три недели. Кто-то кричал о конце света, кто-то предвещал великие беды, а кто-то горевал об упущенной прибыли.

Когда шторм закончился, и море успокоилось, пришла плохая весть.

Бог людей умер.

Глава 3

Извергающаяся тьма

Смерть бога — это всегда событие, особенно такого бога как Ароден.

Покровитель всего человечества, первый вознесённый силами Звёздного Камня, основатель Абсалома и тот, кто бесчисленное количество раз сражался с любыми угрозами, которые грозили людям.