Бастион
Шрифт:
— Если сюда орда заявится? Этот город мы не сможем удерживать столь малыми силами и тратить весь боезапас… — тут же включился в оперативную работу Стивен, предполагая возможные проблемы.
— Нам без разницы, где вы есть. Афина найдёт дорогу к вам, если вы пришвартуетесь где-нибудь в другом месте. Не забывай проводить рокировку разведчиков и контролировать все три направления. Ну и с моря глаз не спускайте… Всё, мы пошли. Нечего время зря тратить, нам ещё крюк предстоит сделать вокруг орды… — попрощался я на время с бойцами и пожал протянутые руки соратников.
Пара минут, и мы двинулись в путь, а я уже ставил приоритетные метки маршрута, с учётом предполагаемого месторасположения орды и
Наташа выдвигалась налегке вперёд, в своём мимикрирующем под окружение костюме, ну а я, в своём выделяющемся красном доспехе шёл низинами и тенями, стараясь особо не выделяться на фоне и лишь изредка залезал на возвышенность, чтобы оценить своё окружение. А дальше следовал по следам разведавшей новую точку обзора Натальи. Так и шли, шаг за шагом. А ещё чаще бежали… Нам предстоял супермарафон по суше, и с учётом орды зомби и потенциальных наблюдателей из числа людей, которых тоже желательно обходить — мне предстояло пробежать не один десяток километров.
В целом наша дорога, особенно первая половина пути, прошла налегке. Ну а чего тут будет — зомби прошли, выжженную землю после себя оставили. Лишь пару групп наблюдателей засекли, что следовали по пятам монстрам. Но те были слишком сосредоточены на мертвецах, и за спину почти не смотрели. Мы легко прошмыгнули, пользуясь складками местности, и остались незамеченными.
Два костюма были для нас огромным подспорьем, позволив пройти в лёгкую до сотни километров в сутки. Главное — лёгкие не выплюнуть при этом, но и я, и Наташа прошли суровую школу выживания и сражений на грани с самых первых дней апокалипсиса и потому без каких-либо трудностей достигли завидной даже для профессиональных спортсменов прошлого формы. Она бежала без рюкзака и без оружия. Лишь клинок она несла с собой, пряча в специальной складке на бедре для борьбы с внезапным противником. Полноценного огнестрельного оружия, что было бы совместимо с модулями маскировки, у нас не было. Очень редкая вещь… Если такой найдётся у кого-то, то даже и поохотиться за таким не грех. Выменять на какие-нибудь иные блага, всё же нам есть с чем пойти на обмен.
Но чего нет — того нет. А значит, Наташа в первую очередь должна сосредоточиться на разведке. А уж я, несущий на себе своё и её оружие, загрузив по полной свой бронерюкзак — ворвусь, как и положено «Берсерку», в самое сердце схватки, если понадобится.
Во второй части пути пришлось сбавить скорость. И пусть местность стала даже легче, но вместе с тем ничего кроме джунглей не прикрывало нас от людских глаз. А нам стало куда как сложнее засекать их. Даже Афина не справлялась, оценивая среди многообразия листвы и коряг потенциальные пункты наблюдения людей, сидящих в своих военных костюмах, сливающихся с местностью. Порой мы едва ли не натыкались на отряды людей и приходилось резко разворачиваться, ныряя в густую чащу и стремясь не попадаться на глаза. Мой костюм слишком приметен и вызовет у адмирала и его людей много вопросов, если вдруг именно его разведчики засекут нас.
Добрались до предпоследней точки нашего маршрута мы около полуночи. Нашли дом, который, судя по следам, был давно разграблен и никому не нужен, и на чердаке устроили «лежбище». Наташа заняла со своей снайперской винтовкой наблюдательный пункт на городские окрестности. Я оставил ей припасы, еду, воду, мой рюкзак. Афина если что поможет открыть его и взять всё необходимое. С этой позиции было видно лишь самый мизер — палатки беженцев, трущёбы у входа в город и сами городские ворота, что выглядели… очень даже свежепостроенными. И судя по их идеальному состоянию — построены через меню Терминала, как и вся стена,
Военная база отсюда была не видна, но до неё всего лишь пять километров вдоль берега, и там уже будет наша конечная цель.
— Город явно отбился от нападения и сильно разросся. Число беженцев огромное, и я вижу тысячи шалашей, палаток, навесов за стенами города. Думаю, внутри также многолюдно, как и снаружи… — оценивала увиденное Наталья.
Хотя и стояла ночь, но всё же какое-то освещение имелось даже в лагере беженцев, что и позволило понять обстановку внутри города. Плюс полнолуние, чистое небо…
Я переоделся в обычную одежду цвета милитари, оставил себе один пистолет, один нож, но не тот, которым прошлый владелец костюма умудрялся вскрывать костюмы моих бойцов. Будет слишком жалко такой потерять. Выудил взятый с собой небольшой рюкзак, потёртую кепку и сложил комплект путешественника. Бутылка воды, немного медикаментов, патроны к пистолету, сухие армейские галеты. Я не пытался выглядеть самым крутым путешественником, и вместе с тем — хотел дать понять, что я не совсем уж нищий оборванец с дороги и могу за себя постоять.
— Михаил. Дай знать, если потребуется моя помощь. Пока что это не выглядит так, что у них есть средства обнаружения, что засекут меня… — обратилась ко мне Наташа, прямо перед тем, как я приготовился спрыгнуть с чердака.
— Я это проверю в первую очередь… Так, ты слышишь меня? — на моей одежде имелся микрофон, благодаря которому она будет меня слышать, а в нагрудном кармане зелёной армейской рубашки оказался заряженный на ближайшие сутки телефон, ставший вместилищем для мини-версии Афины с обрезанным функционалом. Естественно, он был камерой наружу и позволял следить за моими путешествиями по городу Лимону. Связь барахлила, но переносное оборудование в рюкзаке позволило хоть как-то сконтактироваться.
Надеюсь, телефон не отнимут… И стоило мне выйти из этого шаткого домишки, как я понял, что мне не только в город будет сложно попасть, но и со своими вещами остаться.
Среди тех, кто остался снаружи города всё чаще и чаще встречались люди, вооружённые всем подряд. Выглядели они совсем не как армия или стражи правопорядка, а скорее головорезы, призванные навести порядок и держать в страхе всех тех, кому не хватило места в защищённом городе.
Взгляды людей были разными. Одни смотрели на меня, как стервятники, злобно выглядывая из рваных палаток да из-под навесов, но стоило нашим взглядам встретиться, как они тут же отводили свои глаза в сторону. Трусливые падальщики… Вооружённая до зубов охрана смотрела на меня оценивающе, но при этом большая часть явно ощущала здесь себя королями. На их рукавах были жёлтые повязки — какой-то символ статуса и власти в этих местах. Там, где они сидели, простые люди исчезали, разбегаясь в другие части этих трущоб, дабы не навлечь на себя беду. Но кроме этих взглядов были ещё и другие. Жалостливые, молящие, равнодушные, презирающие, завистливые… Особенно запомнился взгляд практически голого небритого мужика лет пятидесяти. Он был весь в синяках и кровоподтёках, его явно хорошенько поколотили. Он смотрел на меня безумным, счастливым взглядом и что-то шептал. Он был словно проклят и сейчас активно надеялся на то, что это проклятие перейдёт на меня.
Я замедлил шаг перед входом в лагерь и наткнулся взглядом на ближайшую ко мне четвёрку курящих что-то «стражей». Минуту назад перед ними стоял какой-то бродяга, что-то там предлагая и склонившись перед ними. Один из жёлтых полосок поднялся, вырвал из рук доходяги его дары и пнул ногой, опрокидывая на землю. Крик на испанском советовал этому мужичку проваливать и скрыться с их глаз, за что он, отчего-то, начал благодарно кланяться и биться лбом о грязную истоптанную землю, отползая назад.