Басурманин. Крылья каарганов
Шрифт:
– А я с тобой поеду, княже! – выехал вперёд Артемий Силыч. – Пущай хан Дамир мне укажет, где у нас худо стерегут.
– Добро, Артемий Силыч! – согласилась Владелина. – Мудрость твоя и сметливость всем ведомы!
Светило уже пошло к закату, когда у кромки дальнего леса Владелине померещилось, будто кто-то прячется за кустами. Она всматривалась в скользнувшие за деревья тени, вслушивалась в затихающий шелест облетающей листвы. Ничего. Влада подняла руку, велев ратникам отстать, и поманила Силыча.
– Глянь-ка туда? – указала она подъехавшему сотнику. – Разбойный люд тайными тропами пробирается?
– Дозволь, княже, поглядеть, – Борич, всегда неотступно следовавший
– Токмо понапрасну на рожон 5 не лезь, не медведь, – велела ему Владелина.
– Княже, может лучше я? – Дамир подъехал ближе.
– Вместе пойдём! – спешившись, Владелина вытащила из ножен меч и, стараясь ступать тихо, пошла за Боричем.
5
Рожон – длинная толстая палка с заострённым или металлическим наконечником, с Х века использовалась на Руси в качестве орудия при охоте на медведя.
Дамир последовал за ней. У раскидистого куста, всё ещё одетого в густую зелёную листву, Влада остановилась и подняла руку, указывая куда-то вперёд. Дамир замер на миг и крадучись, подошёл ближе.
Трое разбойников, так же как и они, прятались за кустом и бранились промеж собой.
– Тихо ты, Шельма! Спугнёшь!
Рябой замахнулся на тощего, но тот оказался столь прыток, что увернулся от удара и отскочил в сторону.
– Шам ты, Кутя, шельма! Шумишь, а пошле бранишьща. Глянь-ка! Поди оборотитща. Жаприметит наш, тогда гиблое дело.
– Цыц, вы оба. Вот взрежу ножичком! Останетесь тут, зверью на забаву, – пригрозил третий, явно старшой.
– А чего он, пёс брехливый… – огрызнулся Кутя.
Старшой смерил подручников недобрым взглядом.
– Вот я вас…
Опустив мешавшую ветку, он вглядывался в сгущающийся сумрак:
– И откель он тут взялся? Прочих не видать… – прислушавшись, старшой махнул подручникам. – Кажись, один! Слышь, Кутя! Иди вона той тропкой. Как в низину спустится, так и выскакивай перед ним. Понял? А ты, Шельма, голдень ты, шелудивый, дубину бери. Вона за те кусты ступай. Как Кутя выскочит, так ты ратника-то по головушке и отходи, чтобы не поднялся. Доспех у него вишь, какой, знатный! За него деньгу добрую выручим.
– Плащ – мне! – потирая руки, обрадовался Кутя.
– Чего это? Ишь, чего удумал? Плащ и кинжал – мне! Доспех, меч и щит – сбудем на ярмарке по случаю, – возмутился старшой. – С тебя и рубахи хватит.
– А я шебе шапку вожму и шопоги! – переминаясь с ноги на ногу и поигрывая дубиной, гундел Шельма.
Дамир посмотрел на Владу. Она молча кивнула.
– А мне головы ваши! – выскочил из-за куста хан.
Разбойники присели от испугу, увидав басурманина, а после и вовсе бросились врассыпную. Старшого поймал Дамир и, не дав ему опомниться, одним ударом сабли снёс голову. Шельма выронил дубину и кинулся бежать. С перепугу налетев на Владу, он повалился ей в ноги.
– Шпаши меня, добжий воин! Тут по лешу башурман шаштает!
– Может и спасу, коли скажешь, чего это вы тут замышляли?
Владелина ухватила его за шиворот и, подпихнув вперёд мечом, повела к кромке леса. Шельма, видать, сообразив, что и воин, и басурманин заодно, скулил, но шёл. Когда же увидел верховых, бросился наземь и завыл:
– Ох, беда мне, горемышному! Ох, беда!
– Ещё один! – Борич выволок из лесу Кутю, и кинул в руки Силыча небольшой мешочек. – При нём было. Видать, я не первый, на кого они тут в кустах прятались.
– А это у старшого сыскалось, – появившись из-за деревьев, передал Владе мешок побольше Дамир. – Тяжёл, будто камень. Не с руки, видать, такой за пазухой носить было, да от этих прятать!
– Вот хмыстень 6 ! –
– Что с ними делать станем, княже? – выпрямившись в полный рост, Борич встал над лежащими на земле разбойниками.
– С собой возьмём, – Владелина бросила мешок с монетами Силычу. – Поутру совету предъявите. В хлеборост 8 или страдник 9 и не сыскали бы. Возьмите их! – кивнула она ратникам. – Вяжите крепко, чтобы не сбёгли.
6
Хмыстень – обманщик и вор; тот, кто ворует у своих.
7
Хабар – добыча, прибыль.
8
Хлеборост – месяц с середины июня по середину июля.
9
Страдник – месяц с середины июля по середину августа.
Ратники схватили разбойников, скрутили и отвели в сторонку.
– Стражу на границах по-иному устроить надобно, – обернувшись на лес, Влада поглядела на Силыча и, подумав немного, махнула рукой, подзывая Борича. – Она-то по верхам ездит, в низинки и лесочки не заглядывает. Тут и войско пройдёт, никто не приметит.
Владелина покосилась на Дамира.
– Лесок этот в овраг широкий спускается. Там тропа широкая, дерева высокие. Верховые по три зараз проходят. Вот где стражу припрятать надобно. По тому оврагу я оба раза шёл, никто мне путь не преградил. Стало быть, и Джамбулат, коль на Русь пойдёт, тем же путём пробираться станет.
– Значится, так тому и быть! – кивнула Влада, похлопав коня по морде. – Борич! Доставь в Рязань этих, – она кивнула на разбойников. – Чтобы не сбёгли. А то ведь гляди, Симеон Тихонович не поверит нам.
Ратники вновь расхохотались и принялись готовиться в обратный путь.
Глава 2
Светило вынырнуло из-за крыши терема и лениво заглянуло на ратный двор, где шестеро мальчишек лет по пять, вооружившись малыми щитами, деревянными мечами и водрузив на головы мохнатые шапки, словно на дворе лютень 10 , внимательно слушали пожилого дружинника. Выслушав очередное наставление, они встали друг против друга. И началась битва. Стук деревянных мечей разносился по двору, вперемешку с визгами малышей и грозными окриками наставника.
10
Лютень – время с середины января по середину февраля.
В ожидании князя и сотника Дамир стоял на заднем крыльце гридницы 11 , выходившим на широкий двор. Постукивая ладонью по рукояти сабли, он глядел на мальчишек. Взгляд всякий раз цеплялся то за одного, то за другого мальца. Один казался слишком медлительным и оттого получал удары чаще остальных. Другой чересчур вертлявым, настолько, что путался в ногах. Третий, хоть и был ростом выше остальных, казался ещё совсем маленьким и не понимал чего от него хотят.
11
Гридница – большое помещение в княжеском дворце для дружинников.