Батальоны идут на запад
Шрифт:
– Ясно!
– несколько смутившись, ответил сержант.
Мы стояли позади зарядных ящиков, и артиллеристы нас не видели.
– Ну, что скажешь, Агабалей Юзбекович?
– спросил я Киримова.
– Как ведет себя "детский сад"? Старший лейтенант утвердительно кивнул:
– Хорошо ведет. Выйдет из него дельный командир.
Киримов был человек требовательный и строгий. Он много занимался с молодыми командирами, и они вскоре с честью выдержали фронтовые испытания. А младший лейтенант Виктор Семенович Левченко два месяца спустя уже сам командовал батареей.
Но тогда, в январе сорок третьего, мы
Штаб полка составил расчет на автомобильные перевозки, однако его пришлось на ходу переделывать, так как вместо обещанных нам 2,5-тонных грузовиков прибыли 1,5-тонные. 9 февраля наша 5 гвардейская воздушно-десантная дивизия в сумерках прошла Москву и двинулась по Ленинградскому шоссе к Калинину.
Шли мы днем и ночью, с короткими остановками. Стоял двадцатиградусный мороз с сильным ветром, с метелями. Снежные заносы затрудняли движение, сложно было с заправкой горючим - не хватало заправочных пунктов для одновременного обеспечения всей массы автотранспорта, ведь в этом марше участвовало десять стрелковых дивизий. Резервными машинами ни наш полк, ни другие полки не располагали. Весь резерв автотранспорта продвигался в хвосте общей колонны. Поэтому, если какая-то машина выходила из строя, ее убирали с проезжей части, а люди, ехавшие в ней, ждали, пока подойдет хвост общей колонны. Снова догнать свою часть они не могли - обгон при таком плотном, интенсивном движении исключался. В нашем полку из-за неисправности машины отстал комбат-2 старший лейтенант Чистяков со своим штабом и взводом связи. Догнали они полк лишь на четвертые сутки, в конце марша.
Несмотря на препятствия, которые ставила войскам суровая снежная зима, и организационные трудности, связанные с переброской такой массы войск по одной дороге, марш был проведен успешно. С воздуха нас хорошо прикрывала авиация.
12 февраля наша дивизия, пройдя за трое суток 460 километров, сосредоточилась юго-западнее озера Селигер, в районе станций Соблаго и Пено. Здесь к нам присоединились прибывшие по железной дороге тыловые подразделения, обозы и артиллерия. От места разгрузки полки дивизии двинулись на север. 15 февраля мы были уже в населенном пункте Конищево, где вошли в состав 68-й армии Северо-Западного фронта{6}. В этот день войска фронта начали наступление с целью ликвидировать главные силы 16-й немецкой армии, оборонявшие Демянский плацдарм.
Наступление развивалось медленно, противник оказывал яростное сопротивление на заранее подготовленных оборонительных рубежах. 5-я гвардейская воздушно-десантная дивизия находилась во втором эшелоне армии и в течение 25 дней не имела боевого соприкосновения с фашистами. Лишь 12 марта дивизию выдвинули в первый эшелон. Мы вышли на южную сторону пресловутого
На рассвете 12 марта командир взвода пешей разведки лейтенант В. В. Китаев прислал мне донесение: "Вышли к реке Ловать напротив села Черенчицы. Обстреляны минометным огнем противника". С авангардным батальоном я выдвинулся к реке. Стояло сырое мартовское утро, была изморось. Впереди, за Ловатью, круто подымался западный берег. С нашего низкого берега ничего не было видно, кроме обгоревших остовов избушек в северной части Черенчиц. Мост через Ловать взорван, ранние оттепели уже частично разрушили ледяной покров на реке, полая вода вышла на лед.
Стоял я в ольшанике, рассматривал в бинокль высокий берёг за рекой, подступающий к нему вплотную лес, в котором противник, скрытый от нашего наблюдения, мог спокойно маневрировать резервами, оглядывал и нашу сторону плоскую, как блин, лишь кое-где покрытую кустарником. Все преимущества местности у обороняющихся, у фашистов. Подбежал связной:
– Товарищ подполковник, вас вызывает командир дивизии.
В полукилометре от реки нашел генерала Травникова и полковника Кожушко. Комдив, расстелив карту, поставил мне боевую задачу:
– Завтра, тринадцатого марта, в пятнадцать тридцать твой полк атакует Черенчицы. Овладеешь селом, двинешься дальше, на Онуфриево, оседлаешь дорогу от Старой Руссы на Холм.
Генерал Травников назвал огневые средства, которыми усиливался полк. Назвал и номера тяжелых артполков и дивизионов армейского подчинения.
– Этому бою уделяет особое внимание сам командарм генерал Толбухин, подчеркнул комдив.
– Федор Иванович приказал довести артиллерийские плотности на участке прорыва до ста пятидесяти стволов на километр. А всего получишь триста стволов, считая и "катюши". Надеюсь, доволен?
Разумеется, я был доволен. Даже если не считать пушки, и минометы малого калибра, то есть "сорокапятки" и 82-миллиметровые минометы, то. и в этом случае атакующий полк получал мощное огневое прикрытие. Тревожило меня другое, а именно, что мы поздно, в 15.30, начнем атаку. В нашем распоряжении будет лишь 2,5-3 часа светлого времени.
– Зато и у фашистов не останется времени на организацию контратак, ответил Травников.
– А ты за ночь перетянешь на западный берег артиллерию, поставишь орудия на прямую наводку...
Потом с начальником штаба дивизии Иваном Никитовичем Кожушко и его офицерами - разведчиками и операторами - мы уточнили некоторые детали, в том числе силы и средства противника. Кое-что, правда, надо было еще раз разведать, но в целом фашистская оборона под Черенчицами вскрыта весьма подробно. Село оборонял 38-й егерский полк 8-й немецкой легкопехотной дивизии. Егерей поддерживали 11 артиллерийских и минометных батарей. Опорный пункт составляли 22 орудийных и пулеметных дзота и 8 зарытых в землю танков. Село опоясано траншеями с множеством ходов сообщения, подступы к нему прикрыты проволочными заграждениями и минными полями. Противник хорошо использовал тактически выгодную для обороны местность. Из тех данных, которыми мы располагали, было ясно, что опорный пункт в Черенчицах - крепкий орешек. Тем не менее я считал, что у нас есть все основания быстро его расколоть.