Батька Урфин
Шрифт:
На переправе началась суета. Практически слепые в темноте бобры увидели причину своего беспокойства только тогда, когда две чёрные громадины вплотную подошли к понтонному мосту. Полковник Большие Резцы хотел было приказать комбату майору Лопате уводить батальон в воду, как последний внезапно рухнул, пробитый насквозь огромный стрелой.
Из двух больших чёрных лодок на переправу посыпались не менее чёрные страшные дуболомы.
По приказу полковника Большие Резцы бобры бросились в воду. Однако, не всем хвостатым сапёрам удалось спастись — многих из них зарубили топорами бойцы Арума. Сам же командир 1-го Взвода,
И тут в дело вступили лучники Бефара. Загудели тетивы, засвистели стрелы. Прекрасно видящие в темноте дуболомы метко били пытающихся спастись вплавь бобров.
Со стороны западного берега раздавался тяжёлый топот дуболомов. Первыми на захваченную деревянными морпехами переправу влетели коряги 2-й Рейдовой Роты сержанта Лекомба.
В это же самое время к северо-восточному берегу Большой причалил «Дуболом». Размахивая длинной абордажной алебардой, мичман Дубина повёл своих деревянных матросов на берег. Дубовые мореманы со всех ног бросились к расположению двух рот мигунов. Бегущие по переправе коряги направлялись туда же.
В это время дозорные пумы подняли тревогу в лагере Звериной дивизии. Часовые мигунов тоже подняли тревогу, однако это уже было слишком поздно — деревянные матросы уже ворвались в их лагерь, и началась бойня.
Тем не менее, несмотря на внезапное нападение, командиры мигунов смогли организовать сопротивление. Большая часть солдат сбилась в круг и ощетинилась алебардами и факелами. При виде огня деревянные матросы отпрянули от построения мигунов и встали в замешательстве. И тут подоспели коряги Лекомба и обрушили град камней на строй противника. Рейдеры били по факелоносцам. Однако, остальные мигуны поднимали выпавшие из рук товарищей факелы и занимали место убитых и раненых.
Тогда в атаку бросился мичман Дубина. Командующий Деревянным Флотом не боялся факелов и яростно врубился в строй мигунов. Старшина Дрейк бросил свой взвод вслед за Дубиной. Построение мигунов развалилось и началась резня.
В это же самое время, преодолев переправу, на вражеский берег реки Большая вступил Страшный Лейтенант Полено. Вслед за комдивом под зловещее карканье воронья следовал 1-й Жёлтый Дуболомный Батальон.
— Шерстяные, едрить вашу, выходи строиться — Нагибатор пришёл! — взревел Полено, браво маршируя впереди жёлтых дуболомов.
Находящиеся на берегу два батальона бобров бросились в воду. Однако, Старая гвардия Урфина не обращала внимания на спасающихся сапёров и продолжила наступление на основные силы Звериной дивизии.
* * *
Смелый Лев под истеричные аккомпанементы нихрена не видящих в темноте попугаев, во главе гвардейской тигриной роты бросился к переправе и первое, что он обнаружил — это наличие полного отсутствия личного состава в бобрином лагере. Также, со стороны лагеря двуногих доносились звуки яростной битвы. Недолго пораскинув мозгами, СМ пришёл к выводу, что бобры скорее всего отступили в водную среду обитания, тем самым обезопасив себя от атак противника. Этот факт льва порадовал, а вот происходящее в лагере мигунов его совсем не радовало. Как не обрадовало царя зверей и появление 1-го Жёлтого батальона, который со всех ног мчался прямо на его величество. И уж совсем не радовал звериного комдива жуткий грохот и топот Деревянной Армии, мчавшейся по переправе.
Трусом Смелый Лев не был (по статусу было
* * *
Ну что, дружище, можно сказать в оправдание Смелого Льва? Ну он действительно собирался атаковать дуболомов. Однако, он задался вполне справедливым вопросом — а что могут тигры (и он сам) сделать бегающим брёвнам? Покусать? Поцарапать? Ни загрызть, ни разодрать когтями дуболомов было невозможно. Разве что только сбить с ног. Ну, в общем-то Смелый Лев ради сохранения лица и самоудовлетворения именно так и хотел поступить, однако, грозные копьеносцы капрала Ватиса очень тонко намекали на авантюрность подобного предприятия. Да и бегущие за копейщиками сапёры капралов Дарука и Жерона, сжимающие в руках страшные топоры и кованые лопаты, тоже внушали льву вполне обоснованные опасения.
Таким образом, звериный комдив отправил нескольких тигров с приказами к полкам и отдельным батальонам, после чего начал отводить свою гвардию прочь от берега. Однако, командир 7-го Стрелкового взвода капрал Ёлвин имел своё мнение на этот счёт. Две стрелы впились в замыкающего строй тигра, и он взвыл от боли. Два полосатых хищника бросились на помощь раненому собрату, и их тут же утыкали меткие стрелы дуболомов. Смелый Лев взревел и приказал гвардейцам ускориться. Вот так вот, подгоняемые стрелами дуболомов тигры и бросились наутёк. Оно конечно, потом и лев, и тигры могли рассказывать, как они героически отступали под градом стрел. Но сейчас все жёлтые дуболомы и сопровождающие их чёрные птицы видели, что это было паническое бегство.
Ну, а сам план Смелого Льва заключался в следующем: все три полка кошачьих хищников, а также рогатный полк должны были отходить в леса мигунов, а там уже действовать по обстановке. Ну, а чтобы обеспечить безопасный отход, комдив решил пожертвовать обезьянами и медведями…
А в это время, деревянные матросы и коряги добивали оставшихся в живых мигунов. Боя уже не было. Люди пытались прятаться и спасаться бегством, однако отлично видящие в темноте неутомимые дуболомы настигали несчастных и безжалостно их убивали. Древодел лично приказал — мигунов в плен не брать, вот деревянные солдаты буквально и выполняли волю создателя. Таким жестоким образом Урфин мстил мигунам за казнь пленных парней Энкина Фледа, зарезанных и повешенных под Бастой.
Внезапно, гибнущим мигунам пришла помощь — на дуболомов налетел обезьяний батальон. Основной ударной силой этого батальона была рота горилл, вооружённых дубинами. И вот тут началась битва…
Визжащая орда павианов захлестнула дуболомов и коряг. В поединке один на один у обезьяны не было шансов, однако ни о каких поединках речь и близко не шла… На каждого из деревянных бойцов набрасывалось сразу по несколько павианов. Топоры дендроматросов с жутким хрустом вонзались в живую плоть, однако далеко не всегда бойцы успевали выдернуть оружие из тела жертвы, поскольку всё чаще обезьянам удавалось сбивать дуболомов с ног. У многих поваленных бойцов павианы вырывали топоры и начинали ими рубить деревянных матросов.