Battle the Elliot. Дилогия
Шрифт:
– Звучит заманчиво. Это ещё можно сделать и, причём тут эта война?
– А при том, что даже если вы эту войну выиграете, то самый богатый регион мира, Европа, будет для вас закрыта.
– Это как?
– Ну вот, сколько времени надо, чтобы, допустим, попасть пароходом из Токио в Лондон?
– Месяца два, Андрей-сан.
– А то и три, Хиросе-сан, - ответил Вирениус, - А теперь представим, что вы соединили бы в своей Корее, а она, не начнись война, и так была бы ваша, железную дорогу из Пусана с нашей КВЖД. И эта бы дорога через тот же Инкоу оказалась бы связанная с дорогами
– Но Россия сама отказалась от союза с Японией, Андрей-сан, - с горечью в голосе произнёс японец, - Пришлось заключать союз с Англией.
– Хиросе-сан, в 1894 году Япония выбрала направление экспансии, а за пару лет перед этим унизила русского императора, показав ему, что это не та страна, с которой следует иметь дело. Это и определило направление, приведшее к этой войне. Япония не учла интересы соседей. И потеряла перспективу. Нет, завершись война сегодня, всё можно было бы разрешить к взаимному удовольствию. Но если война продлится ещё несколько месяцев, то уже ни чего вернуть будет невозможно.
– Почему же Андрей-сан?
– Ну начнём с того, что эта война навсегда сделает врагами Россию и Японию. Вот на что рассчитывало ваше командование, начиная её? Какие сроки войны? Потери?
– Хм... Ну, у вас и вопросы Андрей-сан, откуда же я могу знать, - улыбнулся японец, - Я простой офицер.
– Ну не такой уж и простой, поверти, прими участие в атаке брандеров 13 марта, вы могли бы стать святым. И войти в пантеон Японии. Или вы думаете, я просто так с вами вожусь Хиросе-сан?
– Вы мне льстите Андрей-сан.
– Ничуть, ничуть, Хиросе-сан. Но я знаю, ваше правительство рассчитывало до осени разгромить силы России в Манчжурии. И армию, и флот. Занять Порт-Артур и юг Манчжурии и вынудить этим Россию заключить мирный договор. При этом потерять, не более 30000. Если судить по мобилизации армии в 300000. Десять процентов безвозвратных потерь считается приемлемым уровнем потерь. Но всё пойдёт не так. Даже в лучшем для вас возможном случае.
– А что будет, Андрей-сан?
– А будет, Хиросе-сан, война до осени следующего года, и даже если вы сумеете сделать то, что запланировано, то Япония мобилизует под 800000 человек. Из которых безвозвратно потеряет около 100000. Экономика будет испытывать жесточайший кризис. А население будет требовать, чтобы войну с Россией продолжали, ибо Япония не получит те призы, на которые она рассчитывала.
– Но мы победим Андрей-сан?
– усмехнулся японец.
– Возможный вариант, что вы выиграете этот раунд, Хиросе-сан, - кивнул Виренус, - Но в случае вашей победы ничего не закончиться. Будет ответный раунд. Даже если пройдёт сорок лет. И поверти, он будет очень болезненный и унизительный. Для Японии. И всё равно удовлетворение Россия не получит. И мы снова будем видеть друг друга врагами. Но Японии
– Зачем вы это мне говорите, Андрей-сан?
– японец внимательно посмотрел на Вирениуса.
– Ну, когда вы окажетесь в Петербурге и снова окажетесь в руках вашей пассии, а я уже сообщил Ариадне Ковальской, что направляю вас в Петербург, и уж прошу, постарайтесь сделать девушку счастливой, Хиросе-сан, то на вас выйдет полковник Акаси. Он не может не выйти на вас, чтобы организовать ваш побег. Ведь пошлю я вас на общение с офицерами из моего отдела, вот тогда вы это ему и расскажите. Надеюсь, после его и ваших докладов в Японии сделают нужные выводы. Хотя проблемы взаимоотношения армии и флота в Японии ещё никто не отменял. А они ещё усугубятся.
– Вы это находите Андрей-сан?
– Да, Хиросе-сан, нахожу, - кивнул Вирениус, - Тут надо вспомнить историю, как стали формироваться ваши армия и флот. После окончания вашей гражданской войны кланы, бывшие сторонниками императора стали в большинстве офицерами флота. А армия стала прибежищем кланов в своё время поддерживающих сегуна. При этом те, кто при сегуне видели в императоре силу способную сохранить патриархальную Японию, стали главными апологетами необходимости преобразования. Наиболее образованной и передовой частью Японии. А те, кто был сторонниками преобразования при сегуне, стали апологетом другой силы. В результате флот стал набирать наиболее образованных жителей, а армия сделала ставку на крестьян из дальних углов Японии. Разве не так?
– В общем, то вы правы Андрей-сан. Но к чему всё это?
– Я просто хочу подвести это к тому, Хиросе-сан, что уже в ближайшем будущем отношения между армией и флотом Японии станут такими, что командующий японским флотом будет вынужден жить на своём флагмане и выбираться на берег под сильной охраной, что бы его ни убили армейские офицеры.
– Вы так находите, но почему же, Андрей-сан?
– Вопрос в дальнейшем развитии Японии, Хиросе-сан. Армия будет выступать за экспансию в Азию. За захват новых земель, что выльется в кровавую, большую и затяжную войну в Китае.
– Но десять лет назад мы быстро разгромили Китай, - нахмурился японец.
– И тут вы его будите громить, - кивнул Вирениус, - Долго, муторно и бессмысленно. Так как, в той войне все европейские страны будут поддерживать Китай. Ибо пока вы воюете с Россией, Европа позволит вам самостоятельные действия в Корее и Манчжурии. Но стоит вам пойти дальше в Китай, как на вас ополчиться вся Европа.
– Это понятно, Андрей-сан, - Хиросе Такео, внимательно наблюдал за Вирениусом, - но как я понимаю, флот будет предлагать, что-то иное?
– Да, Хиросе-сан, флот будет предлагать экспансию Японии на юг. Где Япония сможет быстрее получить всё необходимое ей, при меньших затратах, гораздо быстрее и играя на межъевропейских противоречиях. И противоречиях между европейскими странами и САШС. И уже имея союзников. Но я думаю, вы сами решите, что расскажите полковнику Акаси, а что именно сообщите только командованию флота.
Хиросе Такео лежал, опершись на подушку с весьма сумрачным видом:
– Андрей-сан, зачем вы это мне рассказываете? Вы не боитесь, что ваши слова я потом использую против вас?