BATTLEFRONT: Сумеречная рота
Шрифт:
Губы прелата дрогнули — явный признак растущего нетерпения.
— Вы не понимаете, капитан. Я действительно признаю, что ваши методы могут быть более эффективными для функционирования машины Империи. Но машина уже построена, — продолжал он. — Император создал новое общество, новый образ жизни. Мой долг не закладывать основы, но жить так, как велит наш Император, — как член цивилизации, которую вы так умело построили. — Вердж на мгновение нахмурился и остановился посреди коридора. — Чего Император требует от каждого из нас, капитан?
«Вопрос или ловушка?» — подумал Табор, но решил не пытаться угадывать.
— Верности и послушания, — ответил Табор.
— Абсолютной верности, — отозвался Вердж, — и абсолютного послушания. Это верно. — Прелат улыбнулся и, повернувшись к Табору, продолжил: — В ответ наш Император дарует нам привилегию совершать сумасбродства, вдохновленные нашими самыми сильными эмоциями. Вас учили сдерживать себя, а я знаю положительные стороны крайностей. Пока наши верность и послушание абсолютны, наши крайности не могут повредить нашему повелителю. Мое поколение — поколение прославленных рабов, капитан, и если владыка Вейдер считает себя первым помощником Императора, то я считаю себя первым истинным чадом Империи.
Слова эти были полны гордыни, граничащей с высокомерием. Но голос прелата дрожал, а улыбка казалась натянутой и вымученной.
— Значит, вы верите, — сказал Табор, гадая, не станет ли отсутствие осторожности причиной его падения, — что, пока мы абсолютно верны, поражение невозможно?
— Да, — ответил Вердж. — Таким образом, каждая прихоть допустима, пока ты верен Императору.
«А любая ошибка, — подумал капитан, — равносильна предательству».
Табор внезапно понял, что юнец смертельно напуган.
Он постарался не выдать своих мыслей и попробовал утешить юнца единственным способом, какой только смог придумать.
— Тогда мы приложим все усилия, чтобы сохранить верность ему, — сказал Табор, — и захватим губернатора Челис.
Вердж отвернулся и, коротко кивнув, двинулся дальше.
— Конечно, — сказал он. — Ее корабль сейчас скрывается. Думаю, вряд ли мы сумеем отследить его снова.
— Тогда подумаем о ее следующем шаге, — ответил Табор. — Дарт Вейдер и его силы рассеяли Верховное командование Альянса. Значит, сейчас она в изоляции. И что она предпримет самостоятельно?
— Действительно, что? — сказал Вердж. — Мы поговорим об этом, капитан. Проанализируем, какие у нее есть варианты действий, и составим план.
Он замедлил шаг и коснулся руки Табора. Капитан повернулся к юноше.
— Тот провал, — сказал Вердж на мгновение дрогнувшим голосом, — был ошибкой нашего экипажа. Они наказаны справедливо. Но следующего быть не должно.
В этом, подумал Табор, они единодушны.
Глава 25
ПЛАНЕТА АНКУРАЛ
Три дня до начала операции «Сломанное кольцо»
Антенна «Громовержца» расплавилась во время нападения на флотилию, а на «Клятве Апайланы» оборудования для межзвездного кодирования не было. Потому Намир и Головня целое утро прочесывали мелкие
Они не нашли никого, кто согласился бы с ними сотрудничать. Одно дело игнорировать Сумеречную роту — жители Анкурала были готовы смотреть сквозь пальцы на что угодно, особенно когда разговор шел о паре кредитов. Но вот именно сотрудничать с ними не хотел никто, и у инженеров Сумеречной уже возникли трудности с добычей проводов, труб и металлолома, а контрабандные передатчики с кодирующими устройствами и вовсе были запредельной роскошью.
К полудню Намир и Головня, не говоря ни слова, сошлись на том, что придется сотрудничать с тем, кто добровольно на это не пойдет. В одной сувенирной лавке, где клыки животных и флаконы с серебристой жидкостью соседствовали с грудами инфопланшетов и пауколярами, Головня шептала что-то на ухо хозяину, пока Намир держал на прицеле размахивавшего скальпелем дроида. Хозяин исчез в подсобке и вернулся с коробкой металлических приборов, помеченных имперским гербом. Когда они выходили из лавки, он что-то крикнул им вслед на непонятном языке. Коробка уютно пристроилась у Намира под мышкой.
— Что ты ему сказала? — спросил он.
— Кое-что, что сработает только один раз, — отозвалась Головня, оглянувшись, прежде чем выйти в городские закоулки.
Это было больше, чем Намир ожидал услышать, потому решил испытать судьбу.
— А он что сказал? — продолжил он.
— Подумал, что мы парочка, — ответила Головня.
Намир смеялся, пока Головня не припечатала его раздраженным взглядом. Однако когда они подошли к гоночной трассе, веселье его угасло, а страхи и заботы, что тяготили всю прошлую ночь, окутали мужчину, словно саван.
Он по-прежнему понятия не имел, как дать Сумеречной роте то, в чем она нуждалась.
После того как антенна связи была установлена на место, оставалось лишь молиться и терпеливо ждать ответа. «Громовержец» отправил три сообщения трем разным ретрансляционным станциям Альянса в надежде, что хоть одно будет передано кораблю или базе, которые еще не уничтожены. Это само по себе было рискованно — если Империя обнаружила станции, то вполне могла отследить источник сообщения. Намир в этой механике не разбирался, но доверял словам оставшихся в живых специалистов корабля. Курсанты или нет, они все еще были членами флота Альянса, а значит, читали руководство пользователя к приборам, названий которых Намир даже не мог произнести.
Старшие офицеры сидели на связи весь остаток дня и всю ночь — любой канал вряд ли останется открытым надолго, и каждый должен быть готов в любой момент использовать подвернувшуюся возможность хотя бы краткого обмена сообщениями. Рано утром Намир пришел сменить Фон Гайца, сидевшего в кабинете Горлана. Старый доктор не сводил взгляда с мерцавшей голубой голограммы.
— …большая часть Верховного командования уцелела, но флот рассеян, и Империя охотится за отбившимися. — Изображение задрожало, рассыпавшись помехами, затем снова собралось в обрезанную по пояс фигуру юноши в гражданском, на вид младше Намира. Слова его трудно было разобрать — дроид звучал бы более по-человечески. — Я не знаю, когда они соберутся.