Батяня. Ответный ход
Шрифт:
— Посторонних вблизи поселка не обнаружено? — Йон перевалился через стол и сердито посмотрел на начальника охраны.
— Чисто, — коротко ответил он.
— Сколько постовых у ворот?
— Один. — Начальник нисколько не боялся своего парторга и всегда оставался невозмутим.
По официальной иерархии лагеря они были равны, но парторг плюс ко всему прочему был еще и представителем спецслужб.
Йона бесило, что начальник охраны говорил с ним на равных, ведь парторг считал, что все и вся должны перед ним преклоняться, угождать и, конечно же, бояться. Но начальник охраны не делал ни первого, ни второго, ни третьего, он просто оставался самим собой.
— В своем лице
Начальник охраны выслушал это спокойно, ни один мускул на его лице не дрогнул, и лишь в глазах появилась легкая насмешка. Они были один на один, и поэтому можно было оставить политическую трескотню.
— Я повидал в жизни немало, — произнес начальник охраны, — и не стану при каждом удобном случае прогибать спину перед начальством. Если у вас нет больше вопросов, я вернусь к исполнению своих обязанностей. Я обеспечиваю порядок внутри лагеря, остальное в вашей компетенции.
Йон был готов удушить возразившего ему корейца, но это могло и подождать. Главной задачей на теперешний момент оставались десантники…
«Ничего, потом ты у меня за это ответишь», — подумал Йон.
— Почему только один? — Он вновь состроил грозное лицо.
— Вы сами так приказали. Половина моих людей находится в вашем распоряжении, — спокойно ответил начальник охраны.
— Отдых отменить. Охрану утроить, а вокруг поселка пустить дополнительные патрули, чтобы ни одна мышь не просочилась, — рявкнул Йон и тут же бросил озабоченный взгляд на часы.
— Есть! — Начальник охраны с достоинством кивнул и вышел из кабинета.
Йон проводил его суровым взглядом и достал из нижнего ящика черный металлический чемоданчик, положил на стол. Щелкнули замки, кореец бережно открыл портативную военную рацию советского производства одного «года выпуска» с самим парторгом. Такими рациями в самой России уже давно не пользовались. Подобные рации, когда их только еще поставили в войска, считались последним словом техники в радиоэлектронике. Но Йон хранил ее у себя не как ценный музейный экспонат, в Корее и она считалась чудом техники.
Йон установил чемоданчик на подоконник, выдвинул антенну. Нажав на затертую до дыр кнопку, он пощелкал ручкой, настроился на нужную частоту и набрал короткую шифрограмму. В эфир в точно условленное время улетели всего три цифры. Посланная шифрограмма означала, что завтра вечером оборудование, снятое с вертолета, будет отправлено из поселка к побережью.
Глава 13
Зубчатые гребни волн властно вздымались над бледно-синей поверхностью океана. Накатываясь на камни, они тут же разбивались в бурлящую пену, а самые высокие даже перекатывались через пирсы. Брызги иногда долетали до самых высоких выступов скал, и тогда испуганные чайки взмывали в небо, продолжая сжимать в клювах выловленную рыбу, а потом неслись над самыми волнами, перелетали дамбу, прикрывавшую порт от шторма, опускались на баржи и, умиротворенно покачиваясь на вполне спокойной воде, возвращались к трапезе.
Глядя на бетонные волнорезы, по которым прокатывались ледяные пенные валы, трудно было поверить, что летом, в выходные, здесь, бывало, не протолкнешься — молодежь распивала пиво, ныряла в воду, ловила рыбу.
Город Находка и возник как порт. Вся его жизнь была связана с океаном. Японское море во все времена изобиловало морской живностью. Даже в самые страшные годы здесь не голодали.
Промышленная застройка, тянувшаяся по склону, понуро нависала над городом, словно следила за его жизнью. Частые штормы, шквальные ветры были привычны местным жителям. Портовые
А в это время за горизонтом, теряющимся в дымке, в паре миль от российских территориальных вод происходили странные вещи. В разрыве между волнами показался изогнутый, похожий на голову лох-несского чудовища, перископ подводной лодки. Вода то захлестывала его, то вновь он появлялся, упорно поворачивался. И лишь после того, как стало ясно, что кораблей поблизости нет, всплыла небольшая дизельная субмарина. Северокорейская подводная лодка была старая, советского производства. И хоть волны перекатывались по настилу палубы, двое низкорослых подводников выбрались на корпус лодки из рубки. Каждый раз, когда налетала очередная волна, они хватались за леера, но все-таки смогли поднять и закрепить растяжками мачту антенны — тонкие прочные тросы звенели на ветру, казалось, вот-вот порвутся. Верхушка антенны сгибалась. Двое мокрых с ног до головы подводников с надеждой смотрели на рубку, ожидая команды сворачивать антенну. Им утроба подлодки уже казалась раем, там было тепло и уютно. А свежий морской воздух, глотнуть который мечтает каждый пробывший под водой не один день, обжигал легкие холодом, сковывал лица ледяной маской. Тянулись минуты напряженного ожидания. Корейский радист вслушивался в потрескивание эфира. Теперь все зависело от него и от того, кто должен был с российского берега отправить послание. Наконец шифрограмма из трех цифр была принята, и капитан тут же отдал команду на погружение. Субмарина, так и не нарушившая радиомолчания, никем не замеченная, ушла на глубину, и вновь от горизонта до горизонта катились, сталкивались валы.
Тень от вертолета «Ми-24» медленно плыла по обгоревшему почерневшему лесу. Сливаясь с обугленными верхушками деревьев, скользя по сопкам, она то увеличивалась, то уменьшалась в размерах. Солнечные лучи, преломляющиеся в лобовом стекле вертолета, резали, слепили глаза пилота.
— Так-то лучше. — Пилот достал из кармана солнечные очки.
— Еще одни у вас найдутся? — с надеждой спросил инспектор Вологодский.
— Извините, но только одна пара, я же не рассчитывал…
— Дальше можешь не говорить. — Щурясь, инспектор посмотрел в стекло.
Внизу мелькнуло несколько избушек, на удивление не тронутых пожаром. Пилот взял вправо и вылетел к дороге.
— Этот квадрат? — с нетерпением спросил Вологодский.
— Этот, этот.
Пилот снизился и направил вертолет вдоль дороги. «Ми-24» летел настолько низко, что инспектору показалось, будто они едут по дороге, а не парят над ней. Чувство было настолько острым и реальным, что Вологодский втянул голову в плечи.
— Так низко никогда не летали? — усмехнулся пилот. — Я на всякий случай. Привычка еще с Афгана. Ниже летишь — меньше шансов быть сбитым. Могу подняться выше.
— Следи за дорогой. — Инспектор выпрямился в кресле.
Воздушные потоки, вырывающиеся из-под лопастей «Ми-24», тянули за вертолетом длиннющий шлейф пепла, поднятого с обгоревших деревьев, смешанного со снегом. Пилот набрал высоту и вновь поднялся над выгоревшим лесом.
— Вот и прилетели.
«Ми-24» завис над сопкой. Внизу уже стояли военные «УАЗы» и несколько микроавтобусов с эмблемой «МЧС». Вертолет приземлился.