Байка о том, как Лиса и Красная Королева о рае мечтали
Шрифт:
Лизи быстро справилась с пакетом и жадно вдохнула. Она подползла к сестре и, оторвав от бездыханного тела, прижала к себе.
— Теперь все будет хорошо… — прерывисто сказала Лизи, пытаясь восстановить дыхание и покачивая сестру в объятьях. — Ты молодец. Ты сделала то, что должна была. Все наладится…
Нина еще долго сидела около тела Алекса и гладила его по руке, где была набита татуировка с Бобом Марли. Слезы из глаз капали ему на лицо. Лизи смотрела на эту картину, разрываемая болью изнутри. Могло ли вообще до такого докатиться в благополучной, на первый взгляд,
— Мы должны его похоронить, — выдавила Нина, до сих пор не веря в случившееся.
— Ууух… Какое напряжение! — вытер испарину со лба безумец. — Вот это сцена! Сейчас еще смонтирую все красиво, музычку атмосферную наложу… Вообще конфетка будет!
Нина сняла с руки Алекса часы, которые подарила ему на его двадцатилетие, положила их в карман, и сестры вышли из подвала.
В заброшенном доме, который незнамо где отыскал Алекс, они нашли старую простынь и завернули в нее тело брата. По белой ткани сразу же начало расползаться бордовое пятно.
С горем пополам, сестры выкопали могилу и бросили в нее тело брата. Простояв в полном молчании пару минут, Лизи тяжело вздохнула и принялась закапывать тело, а Нина же стояла будто парализованная. Она хотела сказать какую-то речь, но слова комом застряли в горле. Нина вновь зарыдала, Лизи обняла ее и прижала к груди.
Так они простояли довольно долго, пока не поняли, что уже наступил день и им пора отправляться в путь. Лизи предложила отправиться куда-нибудь на восток, например, в Денвер, и попытаться начать там новую жизнь. Нина молча кивнула и залезла на пассажирское сидение, прижав колени к груди и обняв их руками.
Сестры ехали в полной тишине, и никто не решался ее нарушить. Только Нина то и дело доставала из кармана часы Алекса, смотрела время и задумчиво произносила его вслух.
Так они ехали пару часов, пока Нина не включила радио. Девушка переключала радиостанции, как вдруг наткнулась на песню группы The Misfits — «Die Die My Darling». Палец Нины замер на кнопке, а сама девушка задумчиво уставилась перед собой.
— Мы увидимся опять, мы увидимся в аду… — хрипел голос из колонок. Нина наполнила глаза слезами и отвернулась к окну, украдкой посмотрев на часы Алекса.
— Давай найдем что-то другое, — решила не нагнетать атмосферу Лизи. — Да и трек какой-то дурацкий… Metallica куда лучше переиграла эту песню, — девушка переключила радиостанцию, где как раз только начиналась песня группы Limp bizkit — «Behind blue eyes».
— Никто не знает, каково это, быть презираемым, быть поверженным… — затянул
— Давай лучше в тишине поедем! — взорвалась Нина, выдернула «морду» магнитолы и выкинула в окно.
Когда на улице начало темнеть, сестры решили остановиться на ночь в мотеле.
— Может, немного выпьем? — предложила Лизи, заходя в номер.
Нина в ответ отрицательно махнула головой и улеглась на кровать, укутавшись с головой в одеяло. Лизи присела рядом и аккуратно погладила ее по голове, но Нина никак не отреагировала.
— Хочешь, поговорим? — спросила она.
Нина лишь перевернулась на другой бок, продолжая безумно молчать. Тогда Лизи решила дать ей немного времени и попробовать поговорить позже. Она легла рядом и обняла сестру.
Глава 16: Опровержение смерти
На часах было почти четыре часа утра. Лизи никак не могла уснуть, и все думала об Алексе… Она отчетливо понимала, что произошедшее сегодня — было единственным выходом из сложившейся ситуации, ведь Алекс уже давно проебал свою психику и обратного пути для него не было. Но Лизи не была уверена — понимает ли все это Нина, и боялась, что случившееся может надломить ее и без того расшатанную психику еще сильнее. И все же внутри теплилась надежда: Нина непременно сможет вбиться в колею. А уж она сама сделает для этого все возможное, чего бы ей это ни стоило.
Лизи аккуратно, дабы не разбудить сестру, отодвинула с ее головы одеяло, убрала с лица прядь светлых волос и по-матерински погладила по щеке. Из глаз Лизи скользнули слезы.
Вдруг тишину пронзил грохот выбитой двери, и в номере включился свет.
— Вставайте, суки! Я вернулся! — бодро заорал Квентин, стоящий на пороге с упаковкой пива и тазиком куриных крылышек, а его голова была перебинтована. Невооруженным взглядом было видно — этому джинсовому человеку кто-то налил.
— Но ты же умер… Мы видели, как тебя подстрелили… — пролепетала Лизи, прикрыв ладонью рот.
— Я что, олень что ли какой-то, чтоб меня подстрелили? А? А ну-ка повтори свои слова еще раз, дура! Или будешь обоссана прямо сейчас!
— Я же видела, как ты… — продолжала охуевать девушка.
— Хули ты там видела, шмара? — взорвался Тарантино и затряс дробовиком. — Короче, вас это ебать не должно! Я не намерен перед вами отчитываться! Давайте я лучше всех вас обоссу вместо этого!
— А почему ты один? Где Декстер? — слабо спросила Нина, протирая заплаканные и заспанные глаза, невольно переведя таким образом тему и умерив джинсовый гнев.
— Этому псу прострелили ногу — он не может ходить, поэтому я оставил его в машине, где обоссаный и уснул! — сменил Квентин тон на пренебрежительный, улегся на вторую кровать и положил под подушку дробовик. — Эй! А что это вы такие опухшие и красные? Пчелы покусали? А что с глазами? Конъюнктивит? — указал он на сестер и засмеялся. — Ладно, все это тоже меня абсолютно не ебет!
— Послушай, Квентин, мы многое пережили сегодня, ты не мог бы быть капельку подобрее? — деликатно намекнула Лизи.