Байки под хмельком
Шрифт:
– То раньше, а то сейчас.
– Не веришь?
– терял терпение Тарайкин.
– Не-а.
– Наливай. Сейчас выпьем, и проведу эксперимент.
Лючкин разлил в стаканы, разрезал на кружочки толстый огурец.
– Ну, за твое безнадежное дело.
– А это сейчас увидим. В общем, так. Звоню и говорю, дескать, извините, я соседа застрелил. И вешаю трубку.
– А через четверть часа пятнадцать суток получишь.
Тарайкин не стал больше тратить время на разговоры. Поднял трубку телефона, который висел на кухонной стене, и набрал 02.
–
– спросил он и сразу же выпалил, - Я убил соседа по лестничной площадке.
Через пару секунд трубка висела на аппарате. Уже хорошо захмелевший Лючкин улыбнулся:
– Когда?
– Что когда?
– не понял Тарайкин
– Мандеть научился...
– Ты что думаешь, что я не звонил никуда?
– Конечно, не звонил.
– А если сейчас придут?
– Ага, как же! Держи карман шире!
– покатился от хохота Лючкин.
Оба приятеля гостей и в самом деле не ждали. Лючкин думал, что Тарайкин никуда не звонил, а Тарайкин был уверен, что за пять секунд разговора милиционеры, даже если бы смогли с помощью своей аппаратуры вычислить телефон и адрес, то не стали бы посылать наряд, посчитав скороспешный звонок обыкновенным баловством.
Но в это время из прихожей раздался звонок. Тарайкин так и застыл с бутылкой в руке над стаканами, куда собирался налить водочки. У Лючкина тоже глаза округлились.
– Кто там?
– после затянувшейся паузы наконец крикнул в сторону прихожей Тарайкин.
– Это Анатолий из одиннадцатой, - и в самом деле ответил сосед по лестничной площадке.
Оба собутыльника обрадовались и поднялись из-за стола. Как раз третьего для разрешения спора им и не хватало.
– А мы, Толян, только-только о тебе вспоминали, - смеялся Тарайкин, проворачивая ключ в замочной скважине. Наконец он открыл дверь и обомлел: в проеме стоял Толян, а за его спиной три милиционера. В касках, бронежилетах и с "Калашниковыми" в руках. И когда Тарайкина и Лючкина стали закручивать в бараний рог, Толян виновато улыбнулся:
– Да никто в меня не стрелял...
1998 г.
ЛУЖА
Ванька Грозный дожидался автобуса. Под мухой. Ну не так, чтобы совсем стоять на ногах не мог, но и под категорию "чуть выпивших" тоже не подходил.
Около остановки чернела огромная лужа, и Ванька, прохаживаясь, рядом с ней, балансировал, как говорят, на грани фола. Одно неверное движение - и он там, в грязной-грязной воде. Несколько раз от "купания" его спасал какой-то доброжелательный мужик: хватал за руку, когда Ванька вот-вот готов был уже рухнуть.
– Спасибо, коллега, - благодарил Ванька и все ожидающие автобуса на остановке дружно улыбались.
– Ишь, коллегу нашел!
– с надеждой поглядывал на симпатичную женщину "спаситель" и нежно ей улыбался. Скорее всего, чтобы показать незнакомке, каким он может быть добрым и заботливым. Но женщина была равнодушна и оставляла его взгляды без внимания. А самому Ваньке вообще было трудно понять, что такая цаца, которой впору ездить на престижной иномарке, вообще делает на автобусной остановке.
А Грозный продолжал балансировать.
– Дай стой спокойно, - обращался к нему мужик и снова оттаскивал от лужи, ухватив за полу кожаной куртки, которую Ванька купил в специализированном магазине на прошлой неделе.
– Замри! А то вон уже и "канарейка" наготове.
– Не порви кортяк-то, - незлобно отвечал Ванька, - Чай, такие куртки на дороге не валяются.
Мимо остановки, действительно, уже второй раз на медленной скорости проезжал милицейский уазик и сержант оценивающим взглядом окидывал Ваньку.
На третьем заходе "канарейка" все-таки въезала на пешеходный тротуар и остановилась. Из кабины выпрыгнули два блюстителя порядка - сержант и старшина, - аккуратно обошли лужу и приблизились к Ваньке.
– Пьян?
– спросил старшина.
– Ни в одном глазу, - ответил тот и выпрямился, как осиновый кол.
– А документы при себе? Как фамилия?
– Какие могут быть документы?
– смачно икнул Ванька и тут же добавил, - А зовут меня - Иван Грозный.
Милиционеры переглянулись: неужели этот пьянчушка издевается над ними при всем честном народе?
– Грозный говоришь?
– ухмыльнулся сержант, - А может быть, Малюта Скуратов?
– Нет, Грозный.
– замотал головой Ванька и шатнулся в сторону лужи.
Мужик, ожидавший автобус, как и прежде кинулся было на помощь, но милиционеры опередили его и как по команде с двух сторон взяли Ваньку под руки.
– Ну, что, Грозный, пойдем баиньки в царские палаты?
Ванька, словно надеясь получить защиту, тоскливо посмотрел в сторону пассажиров. И они молча ответили ему сочувствующими взглядами: что можно в этом случае сделать против власти и силы? Ни-че-го!
И Ванька покорно пошел к "канарейке".
– Грозный он, понимаешь!
– ехидно улыбались милиционеры, - Сейчас быстро покорным станет!
Чтобы не запачкать казенные ботинки, они отцепились от Ваньки и как кузнечики стали прыгать с одного сухого места на другое, стараясь не угодить в лужу. А Грозный, не выбирая дороги, шлепал по воде и, казалось, покорно шел за ними.
Служители порядка уже дошли до машины, как позади них раздался звонкий всплеск. Ванька Грозный в новенькой куртке лежал на спине посреди лужи и отчаянно молотил по воде руками и ногами. Брызги летели в разные стороны. Милиционеры в растерянности смотрели на него.
– Иди сюда - тоном, не терпящим возражений, приказал старшина.
– Ща-а-с!
– согласился Ванька и стал подниматься.
С одежды ручьями струилась вода и сползала серая грязевая жижа.
– Куда садиться?
– Он нам всю машину уделает. Потом не отмоем!
– сообразил старшина.
– И дежурку обгадит, - согласился сержант.
– Ну его к черту, - махнул рукой в Ванькину сторону старшина и открыл переднюю дверь уазика., - Поехали. Авось ещё кого подберем.
Воронок скрылся из виду и Ванька вылез из лужи. Похлопал себя по одежде, разбрызгивая грязевые капли: куда он теперь такой?