Шрифт:
Мы часто читаем книги о путешествиях и даже не подозреваем, что их писатель даже не выезжал за пределы родного города.
Кристен Чандллер – это не путешественница. Это путешественница, прожившая за границей долгий отрезок жизни! Именно поэтому она с такой лёгкостью погружает читателя в быт иностранцев и показывает, как персонаж из отечественной культуры вписывается в зарубежные реалии.
Посвящается моей давно утерянной подруге
Prologue
Он смотрел сквозь меня, и это раздражало.
– Тебе
Естественно.
Так и должно было случиться.
Неразумно было ожидать большего, чем дружеское прощание на набитом людьми перроне при довольно устоявшемся положении в обществе. Более эмоциональные прощания – слишком непозволительная роскошь.
– Я позвоню, как долечу. А то мало ли… – молодой человек нелепо запинается в своих словах, а затем обрывает более – менее связанную мысль.
Казалось, его взгляд колет мои внутренности хрустальной крошкой.
Но не успеваю я выдавить из себя подобие одобрительной улыбки, как Джихён тут же отдергивает сам себя, в мгновение ока, приняв привычное непоколебимое внешнее спокойствие. – Мало ли. Самолеты падают.
Смотрю – ты оптимист, Ким.
Я не любительница спонтанных наплывов. Достаточно редко позволяю своим эмоциям взять верх над сдержанной и заученной строгостью, которую я воспитала в себе.
И, явно, этот слезливый момент не стоит нарушения моих правил. Он вообще ничего не стоит. Я уверена.
Замечаю краем глаза компанию молодых девушек, держащих наготове свои мобильные устройства и кидающих неоднозначные взгляды.
Сцены для таблоидов устраивать не хотелось. Не хватало, чтобы этой незначительной мелочи, как нелепое прощание двух несостоявшихся друзей, уделили лишние внимание в прессе. Не хочу, чтобы Интернет пестрил ложными заголовками о наших с ним отношениях. Поэтому я лишь процедила:
– Передавай привет семье.
Меня же в свою очередь совершенно не интересовало, выполнит ли он мою просьбу, если честно. С моей стороны это был жест вежливости.
Я стояла, прижавшись спиной к мраморной колонне, и чувствовала от этого положения нарастающий зуд раздражения по всему телу.
– Катерина…
Пусть он скорее закроет свой рот и проваливает отсюда, ради Бога. Не усложняй, Ким.
– Если будешь продолжать так глупо шутить, я тебя стукнут своим каблуком. Прямо сейчас, только погоди, ботинок сниму. – несколько мгновений смотрю куда-то в сторону его переносицы, просверливая в коже пустую дырку таким же пустым взглядом. Слишком устала от бессмысленных драм. – Была рада встрече.
Мне ничего не остается, как протянуть ладонь, которую плавно облегала кожаная перчатка.
Он непонимающе смотрит на меня.
Всё в порядке. Так обычно и происходит в подобных ситуациях с «непростыми» людьми.
Каждая новая встреча с Джихёном оставляла массу открытых вопросов без
Через пару минут нас перестанет связывать даже небольшой кусочек земли, на котором, по всем канонам сериальных сюжетов, должно найтись еще местечко для двух людей.
Какая сентиментальная чушь. Раздражение непрерывно растет.
Фальшивые нотки радости, которые парень выдавливает из себя через силу, режут по ушам не только мне одной.
– Тоже был рад встрече! Если решишься посетить Сеул, заезжай в гости. – теплые губы неторопливо накрывают тонкую кожу перчатки и замирают буквально на пару секунд.
Вот она – его первая отличительная черта. Он искренний и галантный.
Постоянно задаюсь одним и тем же вопросом: в какой момент я превратилась в безвольную рыбёшку в сетях неконтролируемых событий?
– Непременно, – фыркнула, приподнимая брови, – надеюсь побывать на твоем концерте. – снова молчание.
Фраза, неосторожно брошенная мной, его немного обрадовала.
– Отправлю персонально билет за кулисы.
Интонацией в голосе он делает смысловые акценты.
– Ты только приезжай. – мягкая, добродушная улыбка едва касается его лица. Кажется, Джихён абсолютно не знает, что такое корысть.
Не хотелось покидать тесный перрон метрополитена.
Снова вспоминаю, что рядом с нами сейчас находятся толпы людей, будто осуждающих мою очередную слабость. На этот раз по отношению к кареглазому парню напротив.
Мне было не по себе от ситуации. А еще я совсем перестала себя понимать.
– Что ж, пора. Еще нужно в отель за чемоданами заехать. – сдержанно ответил молодой человек. И тут же добавил: – Надеюсь, ты примешь к сведению то, что я тебе сказал. Да, если захочешь – мы ждем тебя. Я жду тебя на День конституции Кореи.
Мне было не по себе от его слов. Знаю ведь, что нагло лжет. Было неприятно осознавать, что своими же руками запираю замок золотой клетки, имея возможность начать всё сначала. С нуля. Среди новых лиц и совсем незнакомых улиц. Хотя мне не привыкать к вечным скитаниям по городам.
Можно ведь оставить позади всё то, что случалось чередой безумных стечений обстоятельств. Забыть о последствиях наспех принятых решений.
Забыть о Берлине навсегда. Меня ничто не держит, я ни за что не держусь. Только есть одно почти незначительное «но» – нужно до конца принять саму себя. А у меня пока это чертовски плохо получается. Такова цена пребывания в кругу элиты. Обратная сторона медали, о которой, почему-то, предпочитают забывать.
Это было нечестно. Но это была реальность, к которой меня совсем не готовили. А я не выбирала свою судьбу, и даже не стремилась к тому, чтобы ее нити переплелись в этот эпилептический узор. Постоянно меня окружают слишком дорогие куклы, на фоне которых я выгляжу абсолютно не к месту. Забавный факт: я называю их – Beautiful People. Кстати, Джихён тоже был одним из них: идеально красивым и неприлично богатым.