Бедная богатая девочка

Андерсен Тори

Близнецы Сандра и Джонни... Как всегда неразлучные, очень похожие, а особенно сейчас, когда Джонни решил отрастить волосы. Оба с кудряшками, собранными в хвост, и одинаково улыбаются, и одинаково взмахивают руками, когда хотят что-то сказать, и одинаково заразительно хохочут.

Тетя Ло и мистер Флетчер, которого никогда почему-то не называли по имени, раз и навсегда возвеличив как представителя славного рода... Седой статный мистер Флетчер с добрым и беззащитным взглядом серых глаз. И рядом — изящная, юркая тетя Ло, утратившая часть своего

имени вслед за мужем. Никто не помнил, когда она превратилась из Лорины в Ло, но подходило это ей, как ни странно, гораздо больше и с годами даже стало добавлять элегантности.

Странно, думала Эмили. В этой семье мужчины всегда стартовали первыми, зарабатывали капиталы, а потом почему-то уступали бразды правления своим женам.

— Ах, Эми! Тебя ожидает здесь прекрасная жизнь и море удовольствий! Подожди, я познакомлю тебя с нашими друзьями. Особенно...

— Мама! — Сандра картинно закатила глаза. — Только обещай, что больше не притащишь сюда этого мистера Тамерлейка. Он меня утомляет. Сестренка, ты меня поймешь. Это такой противный тип!

— Не слушай ее, дорогая! Она просто решила довести мать до сердечного приступа!

— А в чем дело? — осторожно спросила Эмили.

— Ни в чем! — отрезала Сандра. — Просто Тамерлейк зануда, а...

— А мама мечтает их с Сандрой поженить! — закончил Джонни и захохотал, очень довольный собой.

— Тогда, это, конечно, сложный вопрос, — сказала Эмили.

— И я вообще не хочу замуж!

— А кто мне внуков родит?! — взвилась тетушка. — Кто?!

— Джонни.

— Ага! — захохотал тот. — И меня занесут в Книгу Гиннесса, как первого в мире мужчину, который родил. Интересно как.

— Нет, это меня занесут в Книгу Гиннесса, — не унималась тетя Ло, — как самую терпеливую мать! У которой... Ох, Эми, если б ты знала, как я намучилась с этими обормотами! А ведь им уже стукнуло по тридцать, а мне пятьдесят восемь, а внуков все нет.

Тетя Ло горестно закатила глаза и замолчала. В этот момент почему-то замолчали все, и в наступившей тишине раздался едва заметный смех мистера Флетчера.

— Бедный, бедный старина Тамерлейк!

— Это почему это он бедный? — заносчиво спросила Сандра.

— Как представлю вас рядом, так жалко его становится.

— Спасибо, папа!

Джонни с тетей Ло переглянулись и тоже принялись хохотать. В этой семье было принято подшучивать друг над другом.

— На самом деле он просто мой друг, — продолжал мистер Флетчер. — И наша семья... мм... в чем-то обязана ему. Он часто бывает у нас, с ним, по-моему, всегда есть о чем поговорить. Не знаю, почему Сандре скучно.

— Скучно!

— Мне кажется, он веселый малый.

— Все равно скучно!

— И хорошо воспитан.

— Это тебе, папа, с ним есть о чем поговорить! А мне невыносимо. И вообще, — голос Сандры стал капризен, — я же сказала, замуж не хочу!

— А как же дорогой и распрекрасный Дэвид? — прищурившись спросила тетя Ло.

Очевидно, она затронула какую-то

запретную тему, потому что Сандра заволновалась еще сильней:

— Не хочу! И вообще, я прошу прекратить этот разговор! И не вздумайте просватать за Тамерлейка бедную Эмили! Я знаю, папа, ты просто хочешь устроить личное счастье своего друга и тебе все равно с кем и...

— Ни в коем случае! — вступилась тетя. — Он слишком стар для нее.

Эмили вздохнула и улыбаясь прикрыла глаза. Ее совершенно не беспокоило то, что ее хотят просватать. Снова начиналось то, что ей нравилось с детства, — бестолковая веселая возня, от которой на душе всегда становилось уютно и мирно. Теперь она прекрасно понимала Джонни и Сандру. Будь у нее такие же родители, она бы тоже не торопилась завести собственную семью. Зачем?

— Может, погуляем? — предложил Джонни. — Весна на улице, вечер такой красивый...

Он всегда отличался деликатностью и тактом. Почему-то у них так изначально повелось: Сандра создавала острые углы, а Джонни их сглаживал. Наверное, это у них семейное, подумала Эмили, послушно вставая из-за стола и пытаясь прогнать ласковую дрему. Все мужчины в роду мягкие и уступчивые, а женщины жесткие и бескомпромиссные.

Потом они гуляли несколько часов подряд, продолжая вспоминать веселые истории, а заодно и тех, кто навсегда остался в прошлом. Испытывая привычную для сегодняшнего вечера сладкую горечь, Эмили подумала, что теперь ни за что на свете не уедет отсюда. И тетя Ло, вместо того чтобы наконец освободиться от бремени двух «непристроенных обормотов», обретает третьего — в лице любимой племянницы.

Утро пришло в ее комнату вместе с солнечными бликами, игравшими на розовых обоях и отражавшимися в глубине тетушкиного комода. Эмили открыла глаза и в одну секунду оценила обстановку, вспомнив, где она находится и что было накануне. Снова толкнулось в груди что-то ласковое и теплое, а вслед за ним поднялось ликование: наконец-то она нашла дом, где ее ждут и любят! Хотя понятие «нашла» не совсем точно, скорее «дошла» до дома, где ее всегда ждали и любили.

С огромным удовольствием она приняла душ, причесалась, снова почему-то соорудив строгий пучок в стиле «бизнес-леди», как назвал ее Рич. И тут же настроение упало: Рич тоже в Нью-Йорке. И в любой момент они могут встретиться — и полетят к чертям все ее планы. Как всегда.

Впрочем, нет, этого не должно произойти. Она просто не станет об этом думать — и все. Это ведь так легко: перестать думать о Ричарде. К тому же Иден права: о чем с ним говорить? Что он за человек? За эти два года она в подробностях изучила каждую клеточку его роскошного тела, и ни на йоту не приблизилась к сокровищам его души. Если они расстаются насовсем, это означает, что она, Эмили, теряет лишь тело, но не самого человека. Тогда о чем тут жалеть?

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату впрыгнула радостная розовощекая Сандра.