Бедная маленькая стерва
Шрифт:
— Ага, вот опять ты пытаешься повернуть все по-своему! — воскликнул Джош. — Нет, Денвер, ничего не выйдет. Эми была нашей общей собакой, и у меня столько же прав на нее, сколько у тебя.
— Ничего подобного!
— Хочешь подать на меня в суд? — Он усмехнулся.
— Перестаньте! — Мисс Худышка втиснулась между нами. — У меня от вас голова болит. Пусть она забирает свою собаку и уходит.
Аллергия, головные боли… Настоящее сокровище, а не женщина. На мгновение мне даже стало жаль Джоша.
— Да, отдай мне мою собаку, и я уйду, — сказала я. Перепалка с Джошем мне уже начинала надоедать.
Его
Наверное, да, любила, но теперь это осталось в прошлом.
Навсегда.
— Ладно… — нехотя процедил Джош.
И через пять минут мы с Эми, радостные и довольные, уже катили домой. Правда, по дороге мне нужно было ненадолго заскочить в офис, а вечером меня ожидал ужин с Марио, он уже прислал мне эсэмэску, в которой подтверждал время и место сегодняшнего свидания. Поглядев на часы, я поняла, что едва успеваю заскочить к себе на квартиру, чтобы переодеться во что-нибудь, подобающее случаю: ужин с Марио, скорее всего, завершился бы у него дома, и я не имела ничего против. После перепалки с Джошем, оставившей в моей душе неприятный осадок, мне не помешала бы хорошая порция мужской ласки, а Марио был в состоянии дать мне все необходимое.
Подъехав к нашему офису, я оставила Эми на попечении своего любимого парковочного служителя, а сама поднялась на лифте на наш сорок второй этаж. Мне повезло — Меган уже вернулась.
— Это было клево, — сообщила она, сияя идиотской улыбкой. — Аннабель просто чудо! Мы отлично провели время.
Что-то в этом роде я и предполагала. Рыться в вещах убитой звезды вместе с ее дочерью, безусловно, одно из самых увлекательных и приятных занятий в мире. Для некоторых.
— Кстати, мистер Сондерс хотел, чтобы ты взглянула на эти фотографии, — добавила Меган, протягивая мне плотный конверт формата 8 на 10.
— Что за фотографии? — спросила я.
— Он не сказал. Я могу идти?..
— Конечно. — Я вскрыла конверт. Как я и ожидала, Феликс вложил пояснительную записку, аккуратно отпечатанную на принтере:
«Денвер, посмотри внимательно на эти снимки. Ральф хочет знать, кто этот мужчина с Джеммой».
Еще бы Ральф не хотел знать, с кем встречалась его жена незадолго до смерти.
Я достала снимки. Их было четыре — четыре фотографии, сделанные длиннофокусной оптикой с большого расстояния. Несмотря на это, лицо Джеммы можно было разглядеть довольно отчетливо: оно было, как всегда, прекрасным, одухотворенным и… счастливым. Держа в руке бокал, Джемма чокалась с каким-то мужчиной, который вышел гораздо хуже — я видела только его размытый профиль. Должно быть, папарацци следовал за Джеммой от самого дома и, притаившись в кустах, несколько раз щелкнул камерой в надежде сделать сенсационные фото. Вот только он был явно не в курсе, кто этот мужчина, иначе сейчас я бы изучала эти снимки не в своем кабинете, а на первых полосах газет.
Потому что мужчину я узнала практически сразу.
Это был отец Кэролайн.
Глава 34
КЭРОЛАЙН
Последним, что помнила Кэролайн, была заброшенная
Очнулась она в пыльном, пропахшем бензином багажнике движущегося автомобиля. Ее лодыжки и запястья были связаны, рот заткнут тряпкой. Машину немилосердно трясло и подбрасывало на ухабах, и каждый толчок отдавался в теле тупой болью.
Кэролайн почувствовала, как ею овладевает паника. Сначала она решила, что это просто страшный сон, и сейчас она проснется, но кошмар все длился и длился, а Кэролайн все не просыпалась. Похоже, кто-то действительно запихнул ее в багажник автомобиля, предварительно оглушив или одурманив хлороформом.
Тошнота подступила к горлу Кэролайн, и она торопливо сглотнула, боясь захлебнуться. Пошевелиться или хотя бы принять более удобное положение она не могла. В багажнике было тесно, а электрический шнур, которым она была связана, больно врезался в запястья.
«Боже, пожалуйста, помоги мне!»
Ей хотелось произнести эти слова вслух, но это было невозможно, поэтому она снова и снова повторяла их мысленно в надежде, что Он в конце концов услышит ее мольбу.
«Боже, помоги!»
— Ты уверен, что она не сдохнет у нас на руках? — озабоченно спросила Бенито его шестнадцатилетняя подружка Роза. Она была бы очень красива, если бы ее не портил пересекавший смуглую щеку тонкий белый шрам — память о столкновении двух девчачьих банд. Мать тогда наказала Розу — заперла ее дома на целых две недели, но потом все же выпустила.
— Сколько раз тебе повторять, — отозвался Бенито, злобно ощерясь. — Нам нужно только как следует напугать эту шлюху, чтобы она выкинула долбаного ребенка.
— Ей нужно было просто заставить своего мужика вовремя вынуть, вот и не было бы никакого ребенка, — усмехнулась Роза. — Лучший способ не залететь, какой я знаю. Это всегда срабатывает.
— А как же твой сын, которого ты оставила с матерью? Он-то откуда взялся? — желчно осведомился Бенито. — Кроме того, это не она хочет избавиться от ребенка, а сенатор.
— Дешевка хренова этот твой сенатор, — проговорила Роза и, сделав глоток «Ред Булла» из жестяной банки, вытерла губы тыльной стороной руки. — Кстати, чего это ты так ради него стараешься?
— Я уже говорил — я взялся за это дельце только потому, что иначе меня снова отправят в тюрьму, — нетерпеливо ответил Бенито. — И на этот раз надолго. А я не хочу…
— И что конкретно ты должен сделать с девчонкой сенатора? — уточнила Роза, доставая из сумочки компакт-пудру, которую на днях увела в аптеке на углу.
— Откуда я знаю? — окончательно обозлился Бенито. — Кстати, сколько времени нужно, чтобы она выкинула?
Роза пожала плечами и принялась рассматривать себя в зеркальце, встроенное в крышку пудреницы.