Бедная Персефона
Шрифт:
— Представляете, не виделись чертову кучу лет. А Ирочка, вот вообще не изменилась. Правда мужа похоронила уже. Жаль! А еще, это информация для тебя, Аленушка, у нее замечательный сын, такой умничка, врач. Надо бы вас познакомить. Да что там, мы уже и договорились на обед у них в будущую субботу. Авось тебе приглянется и замуж выйдешь!
Еще один врач? Вроде мне своих мало...
— Мам, ты что сватовство затеяла? Я никуда не пойду! Это так, ёшкин кот, вот только в старые времена делали. Дурдом!
— Алена, ну хоть познакомишься. А там видно будет. Никто тебя силком под венец не потянет! А вдруг судьба?
[1]
[2] В данном случае смерть
14.
Иван
Что за хреновая хрень? Меня чуть удар не хватил, когда увидел, как Лёня попытался поцеловать чучу. В висках бешено застучал пульс, и каждый мускул напрягся. Ну и должно ли мне быть дело до их амурных перипетий? Страхов, ну что с тобой? Тебе болезненно захотелось быть на месте Аполлонова… Да только глаза чучундры были какие-то слишком грустные для влюбленной, когда ты словом все прекратил, в них даже, или мне показалось, зажглась благодарность. Имел ли право на такой поступок? Имел… Мне до мозга костей было больно, что еще кто-то может вдыхать этот сладкий аромат карамели, ласкать атласную кожу, целовать ее губы… Боже, это элементарная ревность, настолько тупая, что даже самому страшно.
Иван, ты опустился до того, что стал ревновать эту девчонку? Новый штрих к твоему портрету. Отелло Василич, ха-ха. Ну вот желание придушить эту мелкую Дездемону появилось… А почему, когда тебе мучительно захотелось ее поцеловать, она даже не дрогнула?! Да она флиртует абсолютно со всеми: одному улыбнется, другому подмигнет, с третьим ведет светскую беседу… Со всеми, но не со мной. Я для нее мерзкий тип, который ее только мучает. Но это, как дергать за косички в песочнице, способ выразить свои чувства, самые, что не на есть, настоящие.
Заглянув в зеленые глаза ревности, я понял, это, ох, как нехорошо, и я крупно попал. Что сейчас делать? Просто раньше в такой ситуации не бывал. Обычно все происходило стремительно и просто: пришел, увидел, победил. А что тут? Увидел, возненавидел, полюбил? Такая себе схема получается. Ну и насчет «полюбил»? Надо подумать. А может просто приревновал? Объект свой ненависти и раздражающий фактор? Да это уже попахивает извращением. Ну, все у тебя, Иван, так через сопротивление.
Вереницу моих «окололюбовных» мыслей прервал телефонный звонок:
— Сынулечка, — Орея Степановна, то бишь, моя мама, очень взволнована, — я вернулась и сегодня заеду к тебе за Цербером.
— Как отдохнула-то?
— Превосходно, и у меня для тебя есть сюрприз… но об этом не по телефону.
Знаю я мамины сюрпризы: из Парижа она привезла мне грипп, из Барселоны — трусы с Губкой Бобом, из Хьюстона — череп коровы. Что на этот раз? Тоже голову, только критского минотавра?
Итак, продолжим, надо положить конец моим мучениям и хотя бы попробовать поговорить с этой девицей? Нет, я не буду ей в любви признаваться, просто правильно расставлю приоритеты и сниму с души камень. Авось полегчает, вернусь к своей обычной жизни без этого наваждения. Только вот как? Она ж терпеть меня не может. Но… Она меня соблазнила и потом даже ответила на мой ночной поцелуй. Так что не все потеряно.
После сложного дня возвращаюсь к себе. Я даже рад, что меня тут ждет Це-Це, хоть крысёныш, конечно, но тоже живая душа и не так скучно.
А в пакете что? О, футболка, и чистая, и глаженная. Прям чудо. А вот это? Шампунь? Чего это она? Подношу футболку к носу. Аромат карамели. Блин, ну она же выстиранная, откуда этот запах. Мой мозг уже сам создает иллюзию. Провожу рукой по мягкой ткани и сам ужасаюсь от того, что это так заводит. Эта самая футболка касалась ее кожи. Ее обнаженной, мягкой и теплой кожи. Быстро стягиваю с себя сорочку и надеваю эту самую футболку. И мне кажется, что я сейчас к ней намного ближе. Да что ж ты как влюбленный шестиклассник! Рывком стягиваю с себя футболку и откидываю в сторону. Да возьми ж себя в руки наконец!
Звонок в дверь! Мама. Расцеловала меня и удивилась:
— А чего ты по квартире без футболки ходишь?
— Жарко! — я беру из шкафа чистую и натягиваю, чтобы не смущать Орею Степановну.
— И с каких пор у тебя вещи по углам валяются, — указывает на смятую футболку.
Пришлось подобрать ее и отнести в ванную. Потом с ней разберусь!
— Иван, тебе точно нужна в твоей квартире женская рука, так нельзя жить.
— Мам, не начинай.
— И сюрприз — на Крите я встретила свою старую университетскую подругу Ниночку. Ой, такая она забавная! Так вот, у нее есть дочка, красивая девочка, умничка, только вот окончила университет. И в субботу они приходят к нам на обед. Буду, Ванечка, я тебя женить, раз ты сам не можешь устроить свою личную жизнь. А то я внуков не дождусь…
— АААААААА! Да что ж ты делаешь, мама! Ну какие девочки и гости?! Я и сам способен о себе позаботиться. Сводничество — большой грех!
— Ой, а давно ли ты стал таким набожным. Говорю, девочка премиленькая, должна тебе понравиться.
— Да никто мне нравиться не должен. И я уже сделал свой выбор, не надо меня ни с кем знакомить…
— Не ври матери, и кто она?
— Тоже очень премиленькая девочка…
— И когда ты собирался нас знакомить?
— Ну через год, может, два!
— Иван, не делай мне нервы. Обед в субботу, и чтобы был как штык, иначе умру, но перед этим лишу наследства.
— Ой было бы наследство!
Мама отвесила мне подзатыльник:
— Не дерзи! И чтоб был без опоздания!
Она подхватила Цербера и стремительно проследовала к выходу:
— Вещи Це-Це привези, пожалуйста, в субботу!
И ушла.
Вот такая она — моя мама. На этот раз из своего тура она привезла мне благую весть о новой невесте. Ну ничего, я сделаю все, чтобы та девица бежала от меня без оглядки. Надолго же запомнят они этот семейный обед.
Остаток недели я старался не появляться на кафедре, дабы не лицезреть заигрываний Леонида с Аленой. О, прогресс, я уже могу называть ее по имени. Чтобы не ревновать ее к каждому столбу и не портить себе нервы. Утром — вскрытия, вечером — исследования. Домой приходил поздно и без задних ног заваливался спать, иногда в одежде. И во сне снова и снова видел ее. Вот не отпускает она меня ни на минуту.
Ничего, в субботу после этого дурацкого обеда найду повод, чтобы с ней объясниться, сколько уже тянуть. Я взрослый, зрелый мужчина, донельзя конкретный и даже если она оттолкнёт меня, я буду знать, что поступил правильно. И мне станет легче, а то так недолго и сбрендить.