Бедная Персефона
Шрифт:
— Я в этом и не сомневалась…
Знала бы ты, Дита, что иногда я бываю уж слишком инициативной. Ну и пусть, оставайся со своими иллюзиями.
— И ты теперь будешь с ним?
— Боже упаси!
— Так не поняла… Он тебе даже не нравится?
— Абсолютно нет.
— А может чуточку все же?
И тут я задумалась… Тряхнула головой. Да нет же… Это все дурацкое стечение идиотских обстоятельств! Не более. Я и Страхов? Да нужен он мне, как черепахе 12 айфон.
— И даже не чуточку!
— Поставим вопрос иначе: а ты ему нравишься?
—
А особенно черная душонка Доктора Зло.
— Да с тобой я книгу так и не начну… не быть мне Джоджо Мойес[1]
— Ты даже на Илдико фон Кюрти[2] не тянешь.
— Ты, Аленушка, убийца моей музы, — Дитка даже ногой топнула.
Я обняла подругу:
— Милая, я — худший прототип героини женского романа… Выбери кого-то другого! И давай еще все завтра! А то поздно уже.
Смыв с себя остатки сегодняшнего дня, я завалилась на уже разобранный диван. Сна ни в одном глазу. Выспалась же вроде. Решила написать Лёне. Все-таки хоть изобразить заботу я могу?
Алена: Как дела? Как бабушка? Надеюсь она цела…
Лёня: Да, спасибо, все уже хорошо! Ты не сердишься на меня, что я тебя оставил?
Алена: Я все понимаю!… Ты же не по своей воле!
Лёня: Нужно повторить. Но только — ты и я.
Алена: Уже жду!
Лёня: Страхов тебя нормально довез?
Алена: Нормально…
Лёня: Если бы ты знала, как я хочу быть сейчас рядом…
Алена: Нет проблем! Приезжай и забирай меня!
Лёня: Ну ты рисковая, вот так и сразу…
Алена: Шучу! Поздно уже! Будем спать! Спокойной ночи!
Лёня: Жалко, что мы сегодня не будем спать вместе…
Алена: Давай без грязных намеков…
Лёня: Не намекаю, а прямым текстом. Хочу с тобой спать!
Алена: Ну ты рисковый, вот так и сразу…
Лёня: Спокойной ночи, любимое моё солнце!
Алена: ?
Лёня: Не сдержался!
Любимое? Лёнька страшно спешит. Он мне тоже конечно нравится, но еще рановато для признаний. И все этот Доктор Зло… Сбил меня с толку! Гад! Вот я его обзываю, а он меня спас фактически. Неясно куда бы меня понесло в пьяном виде… Правда воспользовался моей слабостью. Но опять же, надеюсь он меня не силой брал? И потом так миленько все — отвез и т.д.
Ален, ты раскисаешь… Пора бы тебе мозги прочистить.
Во сне вижу его… Нет не Лёню, а Страхова-Затрахова. Как он меня целует, нежно так, а потом его поцелуи становится более яростными и настойчивыми. Я прямо физически чувствую его губы. Мы возле его машины. Он с силой толкает меня на чёрный капот и задирает юбку, разместившись между моих бедер. И снова целует все глубже и горячее. Я даже сквозь сон понимаю, что почти на грани, и это только от поцелуев.
Одной рукой он обнимает меня за шею, а второй отодвигает уже влажную полоску трусиков и достает свой член. Моя налитая грудь вздымается, и я тяжело дышу от его натиска. Он входит и глохну от своего же стона. Мне чертовски хорошо. Я обвиваю его шею, пытаясь удержаться. А он двигается во мне все быстрее. И я ерзаю по черному капоту. Наши тела сплетены в замысловатый узор. И нет только его и меня — есть мы. Он придерживает меня под зад и входит максимально глубоко, утраивая удовольствие. Я смотрю в его синие глаза, не отрываясь, и когда перед моими появляется искристая пелена — взлетаю, увлекая его за собой.
— Ален, Аленушка, — Дитка меня разбудила, — тебе снился кошмар, ты так стонала. Что-то ужасное?
— Нет, Афродита, — это был не кошмар…
Я глубоко дышу, на лице румянец, глаза горят.
— Ой, — Дитка отшатнулась, — у тебя вид, как после бурной ночи!
Я загадочно улыбаюсь.
После легкого завтрака Арик отвез меня домой, папа уже был там.
— Аленушка, а чего ты дома не ночевала, пришел, думал, тебя застать…
— Пап, да просто у Дитки задержалась, давно не виделись!
— Ну да ладно, ты взрослая девица и с царем в голове. А если там еще и какой-то парень замешан…
— Пап, и ты? Ну какой у меня может быть парень… Я большую часть времени провожу на работе, с трупами и теми, кто их препарирует.
— Ты еще скажи, что живых людей не видишь… Ты же у меня еще и красавица и точно уже кто-то на тебя внимание обратил.
Михал Дмитрич не меняется. Он с первого класса меня все сватал за соседских мальчишек. А там выбор негустой: скрипач Тёма с косоглазием, да маменькин сынок Вадик с вечными соплями. Они конечно уже выросли и стали достойными людьми. Но имидж… Имидж уже себе подпортили.
— Так, Аленка, давай, посмотрим, что наша земелька уродила, — и папа достал огромную корзину с разными овощами. Я посмотрела на кабачок и тут же вспомнила свой сон и Страхова. Ассоциация конечно.
[1] английская романистка и журналистка. Автор романа «До встречи с тобой».
[2] немецкая писательница и журналистка, автор ироничных романов о женщинах.
12.
Иван