Бедная Персефона

Mut-Em-Enet

— Ну и как? В таком виде ты прямо очень горяч, повезло ж твоей девушке, — хитро улыбается.

— Ой, даже не знаю, — подыгрываю Алене, — как она переживет мое дьявольское обаяние.

— Полагаю, переживёт! Но будет очень опасаться, что Вас уведут!

— Пусть не опасается, — я хватаю ее в охапку, — меня никто кроме нее не интересует.

— Вы точно уверены? — она проводит пальцем по моим губам.

— Я могу по-разному ей доказывать, что мне нужна только она. Какой способ предпочитаете Вы?

— Самый приятный, — она прикусывает

мою нижнюю губу, становясь на цыпочки. А потом скидывает черную футболку и остаётся в чем мать родила. Я несколько секунд смотрю на нее, пока мои глаза не застилает пелена животного желания. Обхожу ее, как тигр перед броском, и сжимаю и без того тонкую талию, вдыхаю сладкий запах ее волос и создаю орнамент из поцелуев на ее шее и плечах. Потом мои руки касаются ее затвердевших сосков и слегка сжимают и их, она выгибает шею и практически ложится на меня спиной, пытаясь дотянуться до моих губ. Мы опускаемся на диван и уже не сдерживаемся: наши стоны — симфония, наши движения — танец, наш общий оргазм — взрыв. И пусть так будет всегда. Она покоится на моей груди, я глажу ее волосы — мы усталые путники на привале под звёздами.

— Я так устала, — Алена сладко потягивается.

— О, наконец-то, а я думал, когда ж ты выдохнешься наконец. Если так и дальше пойдет мне понадобится заместитель.

— Заместитель? — смеется она, — ты пустишь в нашу постель кого-то третьего?

— Никогда, — я глажу ее щеку, — сказал, не подумав.

И правда, чего это я, совсем сбрендил, да из кожи вон вылезу, только, чтобы до конца жизни, никто другой к моей Алене не прикоснулся.

— Вань, — ее голос взволнован, — мы же забыли гостей позвать, надо сейчас звонить, а то будет потом уже слишком поздно.

— Упс, запамятовал! Набирай своих, а я Лёньку наберу.

Хватаю телефон и на том конце слышу заспанный голос Аполлонова:

— Леонид, привет, не спишь?

— Боже, Василич, ты чего там? Видел который час? Случилось что?

— Да, мы съехались!

— Поздравляю, желаю счастья в личной жизни!

— Вот завтра лично и пожелай, приходи на легкий сабантуй по случаю Аленкиного новоселья, придёшь?

— Любопытненько, ты, Иван, от своей любви совсем плохой, вначале отбиваешь у меня девушку, а потом приглашаешь посмотреть, как у вас все хорошо…. Вот даже забавно на это посмотреть!

— Вот и лады, жду!

Алена тоже ведет отчаянные переговоры с подругами. Дитка? Вот где-то я это имя уже слышал… Хм.

— Докладываю, — Аленка садиться рядом, — все заинтересовались и будут, а мама твоя что?

— Я ей сообщение скинул, сказала, что очень занята делами и прийти не сможет.

— Догадываюсь, что у нее за дела с женихом! — еще и ржёт.

— Корина, без пошлых намеков, это же мать моя!

— А что она не человек что ли?

— Закрыли тему, а то меня уже подташнивает.

— У тебя очень богатое воображение, — дразнится она.

— Пошли спать уже, а то ты, смотрю, на ногах уже еле стоишь.

Запрыгивай, — указываю на свою спину, она ловко цепляется за мою шею, и я тащу ее в спальню.

Стряхиваю ее на матрас и сам падаю рядом, потом мы минут 5 просто лежим и смотрим в потолок. Странные!

— Быстренько мне под мышку, — командую я, и обнимаю ее. Она утыкается носом в мое плечо и уже посапывает, как бурундучок. Вот оказывается, как звучит счастье.

Просыпаюсь от холодной руки на моей щеке.

— Вставай, Ванечка, — Алена стоит в одном полотенце и чистит на ходу зубы, пытаясь меня растолкать.

— Ну кто ж так будит! Надо медленно залезть под одеялко, и начать с поцелуев, а дальше…

— Страхов, ты вот такой… несерьезный, какой «под одеялко», половина одиннадцатого, а у нас не убрано, не готовлено и продуктов вообще нет.

— Не суетись, все сделаем, чи не званный обед у королевы.

Она рывком стягивает с себя полотенце и сворачивает его. Оно мокрое, и получить им по заду не хочется, я быстро прячусь от Алены в ванной. Съехались блин!

Перекусываем нехитрой снедью и едем за покупками. Ух, еще то испытание, Алена так медленно все рассматривает, тщательно выбирает овощи! АААА! Предлагаю разделиться, чтобы было быстрее и потом 20 минут жду ее возле кассы. Закупки закончены!

А дома, пока я навожу порядок, выношу коробки, Алена царствует на кухне, и у меня даже живот сводит от тех ароматов, которые из этой самой кухни доносятся.

— Ты хоть попробовать дай, — взмолился я, — а то я до прихода гостей не доживу.

— Руки убери! Вон, я тебе всего понемногу на тарелочку положила, негоже, чтобы ты при гостях накинулся на еду, как голодный волк. Скажут, что я тебя не кормлю!

— О да, я — голодный и страшный волк, — я прикусываю ее шею, — сейчас поем, а тебя на десерт оставлю.

— Не будет тебе, оглоеду, плохо еще и от десерта, — ну не девушка у меня — мечта!

Быстро расправляюсь с «пробниками» еды и точь-в-точь, как волк, набрасываюсь на Аленушку.

— Отпусти! — вырывается она, — у меня еще уйма дел, ты стол разложил?

— Пожалуй оставлю десерт на ночь!

— Десерты на ночь вредны!

— А мой десерт — с малым содержанием жира, — осторожно ощупываю мою девочку.

Гости стали понемногу сходиться. Вначале нас почтил присутствием Еремей Ковалев. Вручил мне бутылку коньяка и потащил что-то на кухню. Вот прохвост.

Потом пришел сияющий Аполлонов с цветами, и сразу полез к Аленке с поцелуями. При случае надеру ему уши. Ну а девушки заставили себя немного подождать, Ленька с Еремеем уже выпили по первой.

Я не видел Алёнкиных подруг и даже немного опешил: интересные барышни. Одна такая вся из себя, лукавая красавица — Афродита, странное имя, а вторая скромная девушка с умными глазами — Юля, если не ошибаюсь. Эта самая тезка богини любви и красоты озарила улыбкой зал, но увидев Ковалева заметно удивилась и даже смутилась.