Бедная попаданка, богатая попаданка
Шрифт:
– Почему не смогу? – возмутилась Лиза.
Одежду попроще, можно даже лицо пылью загримировать, волосы не мыть, руки испачкать – вот и простолюдин, делов-то.
– У тебя взгляд знатнорожденной. Слишком гордый. Ты не склоняешься сейчас даже перед своим мужем, и уж тем более не сможешь гнуть спину... или хотя бы голову перед каждым встречным лордом, его воинами или просто богачом.
– Хм, а если выдать себя за знатного парня?
– Какого? – опять усмехнулась наемница. – Наследники семей, как и главы родов, в одиночку не ездят. А у тебя нет своего отряда сопровождения. Тем более у тебя отвратительная память, иномирянка, ты не сможешь
Лиза поджала губы. Да, интернет ее разбаловал. Привыкшая к легкому доступу к информации в любой момент, она отвыкла помногу запоминать. И уже тоже заметила это отличие ее по сравнению с местными – мальчишка Вальин столько всего помнил наизусть – имена с полными титулами и родословными и события с датами, что попаданка поражалась. А ей лишь за несколько дней полагалось запомнить абсолютно все о целой стране да много чего об ином мире? Это в разы хуже, чем последняя ночь перед экзаменом – столько принципиально новой информации разом усвоить.
– А если я просто путешествующий чужеземец?
– Ха! Что за чушь? Зачем кому-то просто путешествовать? Ты не торговец, товары не везешь. Тогда чтобы шпионить? Первый же патруль арестует, если у тебя нет какого-то важного дела, ради которого ты заехала на чужие земли. И если повезет, не казнят на месте, а отправят обратно в столицу разбираться... в цепях. И тогда ты уже не королю можешь достаться, а тюремной страже...
– Боже мой! В вашем ужасном мире даже знатные богачи не путешествуют ради удовольствия?
– Таскаться по пыльным дорогам, отбивая себе зад, и по захудалым постоялым дворам ради удовольствия? – встречное удивление худдинки было не меньшим. – Точно чушь!
– А ты что предлагаешь?
– Едем с бароном до его земель. Или хотя бы до Триноруна, это последний чужой городок перед вашими, баронесса Такари, землями. После него уже совсем мало деревушек, вот тогда можешь переодеваться в парня. И затем пробуем проехать к перевалу прямиком через лес, которого в тех местах вроде много. Только вот... – наемница с сомнением оглядела Лизу. – Служанок с собой брать не будем. Сможешь ли ты, леди, выдержать такую дорогу? Без прислуги, причесок и мягких постелей? Готовить тоже самим придется.
– Пф-ф! Леди-белоручкой я только в вашем мире стала и то по приказу. Готовить я умею, правда, не на костре, но научусь быстро. Между прочим, в своем мире я уже путешествовала по горам! И в лесах тоже не один раз ночевала.
Только не добавила, что останавливалась в благоустроенных глэмпингах и отелях.
– Для удовольствия? – хотела ее подколоть Мрата, но ошиблась.
– Именно, дома мы путешествуем чаще именно для удовольствий, нежели по необходимости.
– Твой дом теперь здесь, иномирянка, – напомнила худдинка.
Чем опять испортила настроение.
– Ой! – вспомнила Лиза. – Еще проблема в том, что я заплатила тебе только за один месяц службы, но мы в него явно не уложимся. А у меня нет больше денег и пока не предвидятся.
– Что-то мне подсказывает, что для тебя, странная леди,
Лиза недолго думала: все равно, ошарашенная новостью о скором ночном отъезде, она вряд ли уснет в ближайшие часы. Так лучше потратить это время с пользой, тем более в счет обещанной оплаты единственной своей сотруднице. То есть единственного вассала – Мрата права, увы, ее дом теперь здесь и пора привыкать к местным реалиям и понятиям.
Тему рассказа она тоже недолго выбирала, вспомнив, что муж чуть не перевербовал ее же наемницу еще одной клятвой! Или все-таки перевербовал? Ведь она не знает, о чем они говорили потом, когда ее выставили прочь. К тому же у барона точно есть деньги, вдруг он переплатил ее ставку? Или здесь изначально "вассал моего подчиненного – тоже мой вассал?".
Может ли она быть уверена в своей наемнице на все сто? Что та уговаривает ее так долго идти вместе с бароном, потому что так действительно оптимальнее, а не по каким-то другим причинам?
Поэтому Лиза решила рассказать наемнице легенду о сорока семи ронинах – не тот фэнтези-фильм с красавчиком Ривзом, которые сняли вовсе не японцы, а настоящую историю. Ту, которая сохранилась в разных хрониках, и которые Лиза на самом деле изучала.
В юности Лиза была увлечена востоком, мечтала поехать туда, да и вообще путешествовать по миру, познавая чужие культуры, так сказать, в оригинале. Поэтому и пошла после школы учиться гостиничному делу. Потому что думала, что именно работая в туризме, будет проще всего по работе ездить по заграницам. Или хотя бы на старших курсах попасть куда-нибудь по обмену на стажировку.
Первым делом она собралась на стажировку в Японию, в страну, которая ее манила доблестными самураями, загадочными гейшами и философским любованием цветущей сакуры. Поэтому Лиза плотно погрузилась в изучение истории и культуры Японии. Но ей хватило менее года, чтобы перестать восхищаться многими моментами чужой страны. Потому что чем лучше что-то узнаешь, чем глубже копаешь, тем меньше романтического флера в глазах остается.
Например, самураи оказались не такими уж доблестными. Да, у них был свой кодекс чести, который сложился далеко не сразу, и вовсе не такой идеализированный, каким его представляли европейцы, было там полно своих недочетов. Гейши – дословно переводится как "человек искусства" и изначально ими были мужчины! Например, актеры традиционного театра Кабуки. Но затем, как частенько случалось в истории ее родного мира, постепенно эту профессию отжали себе женщины.
И да, которые оказывали не только услуги... тамады со знанием тонкостей искусства, но и интимного характера. Хотя такие же особые услуги, как оказалось, оказывали ранее и те самые актеры, да-да, мужчины. И даже в истории самих самураев отношения между наставником и учеником тоже допускали, причем массово практиковали... Даже воспевали более лирично, чем отношения с женщинами, сколько литературных источников осталось!
Так что юношеский романтизм чужой культурой у Лизы поутих, зато истории, такие порой потрясающие, причем не только о Японии, она ведь потом еще много чем увлекалась, в ее памяти остались. Как и диплом после вуза. И хотя диплом остался в родном мире, но знания, полученные в процессе, могли ей помочь даже в чужом.