Бедняга Смоллбон

Гилберт Майкл

Оба вопроса все же были между собою связаны, в этом Боун не сомневался. Цепь доказательств в общих чертах совпадала с тем, что он изложил Бёрли и Крейну. Абель Хорниман добыл десять тысяч фунтов каким-то способом, граничившим с нарушением закона. И Маркус Смоллбон его на этом поймал. Маркус Смоллбон был из тех людей, что неустанно следят за возможными скандалами и также неустанно пытаются предать их гласности. Поэтому кто-то, не хотевший, чтобы факты вышли наружу, устранил мистера Смоллбона при помощи самодельной резки для сыра. А когда понял, что может быть разоблачен какой-то неосторожностью мисс Читтеринг, устранил и

её.

Уверенность, кто это мог быть, все крепла. Повод и возможность были налицо. Теперь осталось только разрешить основной вопрос, – как Абель Хорниман добыл деньги.

Когда Боун добрался до этого пункта, он обнаружил, что находится на Олдгейт Памп. Поэтому свернул к югу и следующих пятнадцать минут посвятил размышлениям о том, каким образом работящий, педантичный, способный и солидный адвокат мог раздобыть десять тысяч фунтов.

Напрашивалось решение, что он посягнул на доверенные ему фонды – лучше сказать на такой фонд, единственным опекуном которого был он сам. Именно это и было первым шагом Абеля. Он позаимствовал деньги из наследства Ишабода Стокса. Но это не могло быть окончательным решением. Контрольная система была для того и разработана, чтобы разоблачать такие нелегальные займы: а наследники, даже в полном смысле слова благотворительные, должны в конце концов начать протестовать против утраты значительной части своих доходов. Абель все это понимал, и постарался как можно раньше вернуть в наследство Ишабода Стокса недостающую часть, которую каким-то ловким ходом где-то раздобыл. Возврат денег прошел незаметно и Боун полагал, что сегодня уже ничего невозможно доказать, тем более, что большинство учетных документов утрачены.

Однако это все оставляло нерешенным вопрос, откуда Абель Хорниман эти деньги взял. Что одолжил – это почти наверняка, но под что?

VIII

– Что-то сегодня вечером вы задумчивый, Генри, – заметил лысый.

– Заботы одолели, – признался Боун.

– Проблемы?

– Именно, – кивнул Боун. – Проблемы. Что тут у нас сегодня?

– Отличный товар. Отличный бизнес. – Лысый по-хозяйски обвел рукой темный склад. – Тут такое виски, что только глянешь – и готов.

– Где мы расположимся?

– Там, – лысый отвел его в какую-то хибарку прямо напротив главного склада. – Газовое отопление и газовая плитка, чтобы разогреть ужин. Полный комфорт.

– Отлично, – согласился Боун. – Какова программа?

– Обход десять минут каждый час. Будем сменяться. Восемь минут, чтобы обойти вокруг, и две минуты – резерв. Если за десять минут не вернешься – все ясно.

– Ладно, – согласился Боун.

Оперев стул о стену под удобным углом, вернулся к предыдущим мыслям. По счастью, лысый был неразговорчив и в комнате установилась тишина, нарушаемая только шипением газа и тиканьем зеленых с золотом часов в углу.

Залог-ипотека-продажа заложенного имущества – поручительство. Как кто-то может заложить то, чего нет? Так звучал главный вопрос, который из всего этого вытекал. Какое поручительство мог предложить Абель?

«Это должен был быть солидный залог, – думал Генри, – если платил лишь три с половиной процента. При таких процентах никто рисковать не будет.»

Эти вопросы продолжали его преследовать, когда в половине четвертого он вышел на обход меж бочек и коробок под ярким светом

сильных ламп. Не оставляли его, когда он проверял автоматическую сторожевую систему на стальных шторах обоих въездов, и все ещё были далеко от решения, когда он возвращался к лысому, который приготовил очередную из бесконечной серии чашек чая.

Боун спросил:

– Как человек может взять в долг под что-то, чего нет?

– Откуда мне знать, – отмахнулся лысый. – Я в долг не даю.

Боун почувствовал, что впадает в состояние душевной исчерпанности и пустоты. Достал потрепанный томик «Откровенного собеседника» и скоро его уже унес мощный поток прозы Хейзлита.

Краем глаза он заметил, как лысый вышел, и отметил, что уже полпятого.

«По небу несутся облака, то наводя на мысль, то сбивая; гипотеза за гипотезой выплывают из глубины мозга, только не как стройная сеть паутины – легкая и прочная, выстроенная и во зло, и на пользу, а скорее как летающая бабьим летом паутинка, уносимая ветром воображения.»

– Легкая и прочная, – повторил Боун, – выстроенная во зло и на пользу. Какая прелесть!

Тут он заметил, что лысый ещё не вернулся, и что стрелки на часах показывают почти без четверти пять.

– Гром меня разрази, – выругался Боун с неприятным предчувствием. Это мне не нравится.

Сунув книгу в карман, наклонил стул вперед, чтобы в зеркале над камином видеть дверь. Ногой нащупал скрытую кнопку.

Двери открылись и вошел молодой человек.

– «Все они на одно лицо, – подумал Боун. – Здоровые, мускулистые, морды как у боксеров. Черные волосы, белый шелковый шарф на шее, старая форма.»

Пистолет он держал в руке так, словно умел с ним обращаться.

Боун дал ему сделать три шага и нажал ногой кнопку. Стальная штора опустилась перед дверью и с глухим стуком села на порог. Боун осторожно встал и со смешной важностью сказал:

– Подумайте, прежде чем совершите какую-нибудь глупость. Надеюсь, вы не хотите, чтобы полиция нашла вас здесь с трупом.

– А ну-ка открывайте! – рявкнул парень.

– Не выйдет, – заверил его Боун. – Открыть я не могу. Вот кнопка, можете попробовать сами. Работает она только в одну сторону – чтоб опустить штору. Открыть ту можно только снаружи, специальным ключом, когда сюда прибудет полиция.

– Если доберется, – ухмыльнулся парень.

– Это мы скоро выясним, – заметил Боун. – Кнопка заодно включает сигнал тревоги на Клак Лейн и Бишопсгейт и запирает наружные двери. Патрульная машина будет здесь минуты через три. Ваши приятели тоже в ловушке.

– Техника – замечательная вещь, – признал парень.

Боун решил, что все в порядке, и сел.

– Поэтому я вас с удовольствием кокну, – сказал парень.

– Но вам-то это не поможет, вам не кажется? – спросил Боун. – Могу я вам чем-то помочь?

– Да уж пожалуйста, – сказал парень.

Боун подошел к окну с с толстой решеткой и выставил стекло. Парень приблизился вплотную.

– Я не собираюсь убеждать вас, что здесь можно выбраться наружу, заметил Боун. – Но случайно я знаю, что там внизу – канава, скорее даже бывший канал, а в нем на шесть футов воды и Бог весть сколько футов грязи.

– Благодарю, – протянул парень. Просунул пистолет сквозь решетку и когда та исчезла во тьме, раздался мягкий плеск.

– Он не заряжен. Но все равно это очень любезно с вашей стороны. Могу я как-нибудь отблагодарить вас?