Бедный Павел. Часть 2
Шрифт:
Для восстановления Москвы пришлось отдать все налоговые сборы в губернии на пять лет. Такую дыру в бюджете было трудно пережить. Однако этих средств не хватило бы и на треть требуемых работ — большая часть затрат шла за счёт местного населения. Тот же генерал-поручик Салтыков — сын бывшего градоначальника — пожертвовал для восстановления старой столицы почти всё своё состояние. Замечу, что я его к этому не принуждал, он сам изъявил подобное желание ради искупления ошибок отца. Кроме Салтыкова, средства передавали почти все дворяне Центральной России.
Люди прибывали в город. Для столь
Мою душу грел тот факт, что значительная часть строительных материалов и инструмента шли с заводов, находящихся в ведении Императорского приказа. Кирпичные мануфактуры заводил ещё царь Пётр, но уровень производства был откровенно слаб, и качество, и цена никого не устраивали. Однако ещё во время своего путешествия на Урал, я обнаружил, что там из кирпича строят много и хорошо.
Так что этот вопрос был поставлен ещё тогда — насколько я помнил, именно кирпич был основным строительным материалом до середины XX века. Теплов организовал коммерческую часть этого дела, организовав несколько предприятий вместе с уральскими заводчиками. Также эти заводы должны были заняться и производством кровельной черепицы. Но под такое строительство пришлось сильно увеличить количество заводов, и вместо трёх около Москвы уже начали свою работу тридцать восемь. Причём в четырёх из них моей доли не было — это были частные проекты.
Инструмент для работ тоже делали в основном на Императорских заводах. Хорошим подспорьем стал запуск в Туле волочильного стана, который позволил быстро и относительно недорого делать гвозди. Такие станы давно работали в Англии, но у нас это была новинка. У автора идеи, Тимофея Крутова, не было своих средств для этого, но он дошёл до меня, доказывая перспективность проекта, а я решил рискнуть.
Для обеспечения продовольствием, особенно летом, мы строили в селе Передельцы, где в будущем возникнет посёлок Московский, консервный завод. Технологию консервации разработали ещё при Ломоносове, однако, проблема оказалась в таре — у нас не было дешёвой тонкой жести, а без этого делать банки для консервов было слишком дорого. Единственным вариантом было запаковывать консервы в глиняные горшки, но они были чересчур хрупкими для перевозки на серьёзные расстояния. Так что пока для армии консервы не подходили. А вот для поставок в Москву горшки с консервированным мясом должны были вполне сгодиться.
Такие предприятия не должны были принести большого дохода, но я наделся сократить с их помощью расходы на снабжение города продовольствием и отработать технологию на будущее — нам ещё надо южные и восточные земли осваивать. Перестройка разорённой Москвы потребовала огромных ресурсов, которые должны были быть вложены в Таврию, Кубань, Дунай, Волгу, так что пока мы не стали
Ладно, зато потом лучше будет!
Старов робко мялся рядом со мной, пока я осматривал работы по прокладке первоочередного проспекта, в районе Владимирских ворот Китай-города. Рабочие разбирали стены, срывали земляные валы и укрепления, засыпали рвы. Выглядело это просто потрясающе — несколько сотен человек подобно муравьям сновали на площадке. Было холодно, так что везде горели костры для обогрева и разморозки грунта, между этих огней сновали люди: рыли, таскали, подносили — эпично, глаз не оторвать. Я смотрел и наслаждался.
Всё-таки Старов — прекрасный организатор. Эх, надо, конечно, ещё посмотреть на его работу, но, похоже, главного организатора строительства новых городов я себе нашёл. Да и Москва станет образцовым городом Европы. Чую, что барон Осман лишится в этом мире части своих лавров!
— Иван Егорович! Говорите, что у Вас на уме!
— Ваше Императорское Высочество! Я очень прошу меня извинить… Тут такое дело…
— Иван Егорович! Во-первых, я для вас Павел Петрович — не теряйте времени с полным титулованием. Во-вторых, если речь не идёт о чём-то богопротивном — говорите, я Вас не собираюсь казнить.
— Кхм… В общем, Павел Петрович, прошу проехать со мной ко мне. Я хотел бы Вам кое-что показать!
Вот затейник! Что сложно объяснить словами. Ну ладно — поедем.
— Павел Петрович, посмотрите! — дом у Старова в Москве скромный, всё для работы сделано, а вот в гостиной стоит огромный камень.
— Что это, Иван Егорович? — вот зараза — это бетонный блок, натуральный! Откуда это здесь? Сейчас такого нет! Точно нет — я бы знал.
— Это камык [44] .
44
Драгоценный камень (уст.)
— Камык?
— Так его назвал придумавший его. Мне больше по душе — адамант!
— Так, давайте, любезный, подробности.
Оказалось, что искусственный камень изобрёл рабочий одного из кирпичных заводов. Некий Тит Волчков. И он здесь, в доме Старова. Чудеса!
— Вот он, Павел Петрович! — Тит был молодым человеком, заросшим и диковатым.
— Беглый? — вот уж выводы я делать умею.
— Беглый! — Старов поник головой.
— Откуда ты, Тит?
— С Урала я, Ваше Высочество! — говорил он вполне уверенно и грамотно. — С графа Воронцова Верх-Исетского завода!
— Так… А почто сбежал-то? Доработал бы договор и уехал?
— Дык, Ваше Высочество, какой договор-то? Мы же приписные! — выяснилось: на заводском Урале Манифест «О крестьянах» никто выполнять не собирался, не считая, что он вообще к ним относится. И парнишку заездили до полусмерти. А он оказался просто невероятно ловким и добрался до Подмосковья, где его на мой завод взяли, не глядя — он специалист по обжигу был хороший. Ладно, припомню уральским промышленникам! Думают, что если они опора экономики, то и законы выполнять им не требуется.