Бедный родственник. Билет в один конец
Шрифт:
– Чего встали, - Конташ решил привлечь внимание серых. – Нашли? Да сними ты уже колпак, видишь, нет тут никого больше.
Шлем одного из нападавших втянулся в скаф. Узкоглазое лицо еще больше прищурилось.
– Ну, чего там?
– Пока ничего, - ответил узкоглазый. – Ловушки на входе, учебные дроны. Все, как ты говорил.
– Вот видишь, -Конташ расхохотался. – Этот идиот точно здесь. Эй ты, Марк, выходи. Мы тебя не больно зарежем.
Узкоглазый угодливо засмеялся.
– Он где-то здесь. Двое –проверить комнаты, еще двое – вон к тому контейнеру.
Повинуясь рыку узкоглазого командира, четверо серых разбежались
– Никого нет.
Конташ поморщился.
– Тут он, я прям чувствую его мерзкий запах. Гнильцы.
Он огляделся.
– Вон, за диваном.
Узкоглазый что-то протошнил, и обе парочки резво направились в мою сторону.
Вскочил, чего там скрываться, выставил щиты и вдарил шаровыми по врагам. Скафы – отличная защита, но статический заряд сносит щит на раз, острый край льдинки способен заморозить и побить почти любую броню, а плазма хоть и не способна прожечь броню сразу, но с третьего-четвертого раза прилетает будь здоров. Точнее говоря, совсем не здоров.
Расстояние в сорок метров серые преодолели быстро. Бросив хапу на диван, активировал шаровую молнию на правой руке, лед на левой, пси-модуль расставил приоритеты целей. Первую двойку я свалил почти на подходе – у одного была разворочена грудная клетка, сквозь разрывы брони виднелись осколки костей и заидневевшее мясо, у другого – почти оторвана обгоревшая рука. Это не мешало ему двигаться, пока не удалось пробить броню на бедре, только тогда нападавший упал.
Второй паре повезло больше, пока я занимался первой, они подобрались ко мне сбоку – мой щит тоже снесло, и очередной заряд, к счастью, ослабленный, отбросил меня на пол, такт-броня смягчила удар и погасила температурное воздействие, но вот следующий выстрел был бы точно смертельным.
Я закрыл глаза, вот что за невезуха, а? Понедельник, чтоб его.
Но смерть все не приходила. Зато пришел удар в бок.
– Вставай, падаль, - услышал я знакомый голос.
Меня потянули за ворот и поставили на ноги.
Открыл глаза – узкоглазый что-то там шаманил над убитыми, надеюсь, бойцами. Хотя нет, оба шевелились, над грудью одного поднималась горка пены, такая же пена облепила руку и ногу другого.
– С ними все будет хорошо, - успокоил меня Конташ, с разворота пробивая в живот. Поморщился, глядя на руку. – Какой там код от твоего костюма? Не хотелось бы его портить.
Моргнуло сообщение, что учебный такт перешел под контроль тренера.
– Вот так лучше, - Конташ сорвал с меня шлем, швырнул подальше. – А теперь ты должен помучиться.
Следующие несколько минут превратились для меня в пытку. Точнее говоря, в попытку меня пытать. Такт-костюм, если его правильно настроить, отлично с этим справляется. Сначала Конташ играл с температурой, стараясь то сварить меня, то заморозить. Внутренняя конструкция такта позволяла делать это в режиме от 10 градусов мороза до 50 тепла, так что я принимал контрастный душ из пота. Благо магическая опция обезболивания никуда не делась, было неприятно, но и только. Поняв, что этим меня не проймешь, Конташ озверел и начал швырять меня на пол, поднимать, избивать чем только можно. Только вот силенок у него не хватало заставить меня по-настоящему пострадать. Мелкие повреждения я лечил сразу, а крупных пытался не допустить. Даже когда сержант попытался мне руку сломать, ему не удалось проломить выставленный щит.
–
Похоже, переборщил я с сопротивлением. Поддался бы, и он, глядишь, успокоился. А тут нет, глаза красные, слюна изо рта брызжет. Вот чего, спрашивается, он на меня так взьелся. Так его и спросил.
– Ты, - вращая глазами в разные стороны, заверещал Конташ.
– Не понимаешь, тварь? Пора тебя кончать.
Из рукояти вырвалось желтое лезвие, с пробегающими по нему искрами. Такого режима я еще не видел.
– Что, нравится? – издевательски проговорил сержант. – Специальное оружие против магов. Даже жаль его использовать на таком дерьме.
– От дерьма слышу, - парировал я, лихорадочно думая, что же предпринять. Атомарное лезвие легко резало ткань такта, а тут еще вот эти искры, что-то подсказывает мне, что они – неспроста. Если пробьют щит, все, прощай, Марк.
– А нун Конташ знает, что меч из его личного храна взяли поиграть? – спокойно спросил кто-то за спиной Конташа.
Тот обернулся. И я тоже посмотрел, что там такое происходит.
Пять трупов в серых скафах валялись на полу, разложенные звездой. У каждого во лбу торчал кинжал, на рукоятях пробегали синие искры. От каждого клинка линии бору, яркие, наверное даже неодаренный мог бы их увидеть, сходились на одном человеке.
– Арраш, - зарычал Конташ. – Какого Наргала ты тут делаешь?
– Не советую, - Арраш, держа знакомый мне черный меч в правой руке, поднял левую, - упоминать это имя. Примета плохая.
Повинуясь движениям руки, трупы поднялись. Каждый из них был опутан сетью энергетических линий, глаза их были открыты, и мертвые взгляды словно изучали нас.
– Не знаю, как ты тут оказался, но проваливай, - Конташ не сводил глаз с трупов, сжимая меч до белых костяшек. – Что ты вообще тут делаешь? Какое дело Аррашам до наших споров с Громешами?
– Хочешь об этом поговорить? – Арраш сделал рукой вращательное движение, поднятые тела слегка приподнялись над полом. Поток энергии от них стал заметно больше. – Ну да, сам ты не догадаешься.
– Это мое дело, - упрямо заявил штурмовик.
– Нападение на поместье семьи, - Арраш щелкнул пальцами, и первый труп осыпался на пол фиолетовыми хлопьями.
– Причинение вреда имуществу, убийство мирных лу, дезертирство.
С каждым новым обвинением очередное тело рассыпалось в труху.
– И наконец, ты просто самодовольный кусок говна, а это куда хуже всего остального, - последний труп превратился в кучку праха.
– Так что, Конташ, приговариваю тебя к смерти. Быстрой, но болезненной.
– Да кто ты такой? – Конташ направил кончик меча на Арраша.
Тот опустил левую руку на уровень лица, из ладони вырастало маленькое фиолетовое облачко.
– Я? Лу Арраш, - пожал плечами разведчик, и дунул.
Струйка фиолетового дыма дернулась к Конташу, беспрепятственно прошло сквозь выставленный меч, которым тот пытался защититься, и через ноздри проникла в штурмовика. Тот сжал горло руками, словно не давая дыму проникнуть дальше, в легкие, замер, пытаясь бороться, но тут цвет кожи начал меняться. Посинело горло, потом синь перекинулась на лицо и грудь, расстегнутый в попытке остановить действие заклятия скаф обнажил фиолетовые пятна на торсе, руки тоже посинели. Конташ пытался что-то сказать, но словно окаменел, черные губы пытались двигаться, но только еле-еле дергались.