Бег по отражениям
Шрифт:
– Доброго дня, Александр Николаевич. Вы, как слышал, былинным стихом заговорили?
– И Вам дня доброго, охранитель Вы наш, Сокол ясный.
– Александр Николаевич. Не пугайте, прошу.
– Уж и подурачиться нельзя? Скажите, что звонили вчера? Дело срочное? Тьфу… Всё. Сразу не перестроиться. Были ко мне вопросы?
– В принципе нет. Только вот Ольга Сератовна вчера хотела домой возвратиться, да забоялася друга сваго наречённого… АЛЕКСАНДР!!!
Я хохотал, да и на другом конце тоже звенели два голоса.
– Это зараза такая, что перекидывается вмиг. Кто имеет способность, сразу включается. Так что хотели сказать об Ольге?
– Боялась, что Вы её не впустите. Пришла ко мне с просьбой заступиться. Ну, что бы я вместе с ней пришёл к Вам домой.
– Сказать, что она всё
– Навроде того.
– Передайте, что если не боится по улице ходить днём, и, если не исчезло желание, может проведать болезненного.
Услышал всхлипы, потом и плач. Через несколько секунд в трубке снова раздался голос полковника Соколова.
– Зачем Вы так, Александр Николаевич. Даже мне и то стало не по себе. Проведать. Слово-то какое выбрали. Вы…
– Геннадий Петрович, - я стал раздражаться. – Прошу вовремя остановиться и не выходить за рамки приличий. Мы сами разберёмся между собой.
– Простите, я и не думал вмешиваться.
– И правильно делаете. Тогда всего Вам доброго... – сбросил вызов, чтобы не вспылить окончательно.
– Защитник хренов выискался.
Отбросил фон в сторону и закрыл глаза, что бы через мгновение сбросить ноги с кровати. Пора вставать и для начала в оружейку. Забросил я занятия, а без них никуда…
Через полчаса, весь мокрый от нагрузки, услышав звонок в дверь, выскочил и открыл дверь. Увидев Ольгу, поздоровался и, сказав, что буду заниматься дальше, умчался. Только когда почувствовал, что сил не осталось, проскочил в ванну и встал под душ.
Когда уже пил вчерашний холодный кофе на кухне, зашла Ольга. Измученная, уставшая, но с непонятным мне вызовом в глазах. Сделала глубокий вдох, но я опередил, поднял руку, останавливая все так и несказанные слова.
– Выдохни и успокойся. Просто помолчи. Не желаю ссориться и тем более устраивать выяснение отношений. Чтобы снять вопросы – за два дня сделал три вылазки. Один мир мёртвый. Другой известен, туда отнёс камни. Третий, из которого еле унёс ноги. Меня там неоднократно желали ментально подавить и подчинить, но повезло, успел удрать. Творец подлатал, но сказал, чтобы в следующие два дня у меня не было нервных встрясок и моральных нагрузок. Поэтому, если есть претензии, прошу подождать. Два дня – не так и много. И эти дни не хочу стоять у плиты. Обойдусь бутербродами или схожу в ближайшее кафе. Если составишь компанию, противиться не буду. Если же у тебя есть свои планы – не стану вмешиваться. В конце концов, мы официально даже не обручены, поэтому обижаться, что ты фактически меня бросила и за два дня ни разу не позвонила, считаю глупым. Что такое семья прекрасно понимаю. Дополнительных объяснений не требуется.
– Ты тоже мог позвонить. – Ольга сидела рядом, но сейчас была совсем не той, что ещё пару дней назад. Не чужой, но закрытой и отстраненной.
– Мог, но не звонил, чтобы не мешать. Это, наверное, трудно понять?
– Хочешь со мной поссориться? – У Ольги заблестели глаза. – Даже не поцеловал, когда встретил.
– Если бы хотела, могла не ждать, сама поцеловать. Снова не прав? Давай оставим разговор. Потерпи два дня. Не хочется стать овощем, пускающим пузыри. Я, знаешь, может впервые безоговорочно поверил тому, что сказал Тэшка. Врать ему или запугивать не имело смысла.
– Хорошо. Можно тогда я посплю?
– Ложись в спальне, а я поработаю в кабинете. Надо заполнить карточки, потому что кроме фиксации положения книг ничего не написал.
В спальню пошли вместе и тут случился конфуз - когда поднимал сброшенную с себя одежду, из кармана вывалился чужой пистолет, а следом бляха. Чертыхнулся и, схватив одежду в охапку, отнёс в кабинет. Вынул всё из карманов и разложил на столе. Свой пистолет, чужой. Обоймы, удостоверение с номерной бляхой, деньги, цепочку с кулоном. Смотрел на всё это, перекидывая с руки в руку своё оружие. Вспомнив, достал из внутреннего кармана письмо отца и тоже кинул на стол. Вроде бы всё, но ещё раз проверил карманы и неожиданно вспомнил, что пришло в голову ещё ТАМ. Сбегал в оружейку и принёс аппарат-детектор для поиска подслушивающих устройств. Когда включил, чуть не подпрыгнул от радости
Первая и третья части – копии предыдущих, а вот средняя... Раз прочёл. Второй. Общие фразы и ничего более, но было что-то, что меня зацепило. Положил на стол и, уже вставая из-за стола, обратил внимание, что каждая строка письма начинается с большой буквы. Где надо и где не надо. Вот, блин, шифровальщик. Прочитал заглавные буквы строк средней части и пару минут сидел в раздумьях. Получилось нечто непонятное. «Я ИМ ОБЯЗАН ВИК ОПАСНО СЕМЯ БЕГИ»… Интересно, сколько раз он переписывал письмо, что бы заглавные буквы безобидных строк выпали нужными? Да… Батя оказался тем ещё шпионом. Что он такого наобещал, что меня ждали с настолько удушающими объятиями? Стал им обязан? ЧЕМ? Не думаю, что когда-либо это узнаю. Почему-то после нового года я почувствовал, что с отцом больше никогда не увижусь. Явных причин не было, но где-то глубоко в душе ощутил пустоту. Может это не было напрямую связано с отцом, но кто знает?
Всё же, заполнив карточки и внеся туда положенные записи и собственные впечатления, достал из стола пластиковый пакет. Кинул туда чужое оружие, обоймы с патронами, удостоверение с жетоном и на отдельную бумажку приклеил «жучки», нарисовав внизу улыбающийся смайлик. Посидел, подумал, не написать ли короткое послание, но нет, незачем. На всякий случай одел бронежилет и, как был в домашнем, предупредив Тэшку, что на минуту, туда и обратно, с целью вернуть чужие вещи, открыл проход. Сделал шаг уже на другой стороне и, не высовываясь из-за шкафа, кинул пакет в кабинет. Сразу же вернулся, закрывая переход. Думал, увижу что-нибудь или кого-нибудь, но нет. Никто не выскочил из-за угла с оружием наперевес и за несколько секунд не почувствовал в голове чужого внимания. Не знаю, может это были дурь и блажь, но не хотел в памяти незнакомого мне человека оставаться отрицательным персонажем…
Приведя книжный шкаф в первоначальное состояние, вернулся в кресло за столом. Поймал себя на какой-то неправильности. Что-то я не сделал, что-то пропустил, но что? Голова соображала с трудом, поэтому тихо зашёл в спальню, где посапывала Ольга. Повесил одежду в шкаф, а сорочку по пути на кухню сунул в стиралку. Сделал пару глотков кофе, а потом в оружейке почистил оружие и убрал в сейф. Вроде бы теперь всё на своих местах. Нет, не всё. Стянул с себя бронник и повесил на вешалку. Теперь всё? Нет. Ощущение какого-то промаха не покидало, зудело в подсознании. И только когда вернулся в кабинет и в очередной раз сел за стол, увидев письмо отца, меня осенило. В мире М, где сидел в ресторане и разговаривал с графиней, та обещала прислать приглашение. Куда? Знала точно где я живу? Откуда? Это что, вообще ни для кого не секрет?
На обед открыл банку с тушёнкой, что долгое время лежала в столе и сварил макароны. Перемешал и влил туда острый томатный соус, что немного напоминал земной кетчуп. Накрошил зеленухи, которая уже стала подвяливаться. Глянул на часы – на всё истратил четверть часа, что было вполне сносно. Хотел съесть один, но не позволила совесть. С трудом разбудил Ольгу и усадил за стол. Навалил ей полную тарелку, столько же и себе. Сунул в руку вилку – ешь. Та проглотила всё на полном автомате. Кажется, до конца так и не проснувшись. Поднялась из-за стола и пошла спать. Всё молча. Даже, хрюша, спасибо не сказала. Помыл посуду и пошёл в кабинет заполнять карточки, с которыми провозился до позднего вечера…