Беги, если сможешь
Шрифт:
От страха у меня начали подкашиваться ноги — я чувствовала, что открываю двери, которые стоило бы оставить закрытыми.
— Не знаете, кто-нибудь в городе их еще помнит?
Кто-нибудь, кроме меня, которая совершенно не уверена, что знаю хочет об этом вспоминать.
— Не знаю. — Она сморщила носик.
Я бросила взгляд на книжку у нее в руке — это была история озера Шониган и окрестностей. Заметив это, она виновато улыбнулась:
— Я просто помешана на истории.
— В Шонигане
Она наклонилась над стойкой.
— Например, все эти истории об утопленниках.
В детстве я слышала, что индейцы не подходят к озеру, потому что считают его пр'oклятым. Согласно легендам, на озере когда-то произошла битва двух племен. Лодки перевернулись, и все воины утонули, но их тела так никогда и не нашли. Когда родители водили нас купаться, меня страшно пугали прикосновения водорослей — мне казалось, что это тянутся со дна призрачные руки.
— Вы имеете в виду индейцев?
— Индейцев и те два случая. Одна пара погибла, катаясь на катере, и один мужчина с лесопилки утонул на водных лыжах. Тела не нашли, поэтому пришлось использовать динамит… Тогда они всплыли.
Мы переглянулись. Я представила раздутые белые тела, подымающиеся со дна, и почувствовала, как по спине бегут мурашки.
— Здесь было много самоубийств, — добавила она.
Мне вспомнилась мать. Интересно, местные сочли ее смерть несчастным случаем или самоубийством? Мне стало жарко, я почувствовала стеснение в груди, стены музея давили на меня. Надо было уходить.
«Подожди минутку, расслабься. Твоя паника тебе не хозяин».
Несколько мгновений я притворялась, что рассматриваю фотографии на стенах, а когда сердце успокоилось, сказала:
— У Шонигана действительно очень интересная история. Было бы интересно узнать побольше. Поэтому я и спросила о коммуне. Мне бы хотелось пообщаться с кем-нибудь, кто жил здесь в шестидесятые, кто их помнит.
— Знаете, кто вам нужен? Ларри Ван Хорн. Он так и живет на Сильвер-Майн-роуд. — Она указала на стену. — Он пожертвовал нам несколько фотографий.
Я взглянула на снимок большого грузовика.
— Это его. Он звал его «Красный великан». — Она рассмеялась. — От него вы услышите массу историй. Но он довольно сварливый тип.
— Прекрасно. Спасибо вам.
Я купила карту Шонигана и хотела было попросить ее не рассказывать никому о моих расспросах, но решила, что этим только привлеку ненужное внимание к нашему разговору. Выходя из музея, я заметила у магазина высокого рыжеватого мужчину, который говорил по телефону-автомату. Наши взгляды встретились, и он отвернулся. Меня охватило странное чувство, что я его уже где-то видела, но в этот момент он рассмеялся в трубку, и это ощущение исчезло.
Смотрительница
Дверь дома открылась, и мне навстречу вышел низенький пузатый человечек в серой шерстяной толстовке, джинсах на подтяжках и линялой синей бейсболке, из-под которой торчали редкие седые волосы.
— Здравствуйте, Ларри, меня зовут Надин Лавуа. Я хотела…
— Мы знакомы?
Он прищурился, и я подумала: «Может, он и видел меня в детстве, но точно сейчас не узнает».
— Вряд ли. Я была в музее, и смотрительница…
— Бет, — сварливо вставил он. Язык его тела говорил, что он очень напряжен.
— Бет сказала, что мне стоит с вами поговорить.
Сама я уже не была так в этом уверена. Но подобное поведение могло быть не только проявлением дурного характера, но и защитным механизмом, поэтому я продолжила:
— Я ищу кого-нибудь, кто помнит коммуну, которая была тут в конце шестидесятых.
Кустистые седые брови практически заслонили его водянистые глаза.
— А почему вы спрашиваете?
— В детстве у меня были там знакомые, и мне хотелось бы их найти.
Некоторое время он оценивающе разглядывал меня и мою машину, после чего буркнул: «Входите» — и вразвалочку, словно моряк, зашагал в дом. Следом за ним я прошла в кухню, по пути отметив, что в гостиной задернуты шторы и стоит полумрак. Ларри выключил маленький кухонный телевизор, по которому шел хоккейный матч. На столе стояла кружка с букетом ярких цветов. Заметив мой взгляд, Ларри пробурчал:
— Хоть я и холостяк, но красивые вещи люблю.
Я вежливо улыбнулась, решив, что лучше будет промолчать.
Он осматривался, словно пытаясь вспомнить, что полагается делать с гостем.
— Кофе будете? Только что сварил.
— Спасибо, с удовольствием.
Он налил две чашки кофе, а когда я подошла помочь, жестом отогнал меня. Трясущимися руками поставил одну передо мной.
— Так что вы хотите знать?
Я отхлебнула кофе, гадая, как лучше сформулировать свой вопрос, и решила, что лучше начать издалека.
— Прошло много лет, конечно, но, может, кто-то остался в городе?
— Насколько я знаю, нет. Все переехали в Викторию. Жили себе, жили, а как-то раз я проезжаю мимо, а их уже нет.
— Слышала, они саботировали лесопилку…
Я об этом слышала лично, пока жила в коммуне, но это было лишней информацией.
Он откинулся на спинку стула, оттягивая одну из подтяжек, словно они внезапно начали ему жать, и изучая мое лицо.
— Вы здесь где-то недалеко живете?