Беги, Василич, беги. Часть 1
Шрифт:
– Стар я стал, - начал дребезжать старый чекист, но с каждым словом голос его креп и наливался металлом, отлитым людьми с горячей головой, чистым сердцем и холодными руками, - однако слышал, что ты лапы начал протягивать на моё имущество, подаренное моему лучшему другу? Заруби себе на носу, - сказал Гудыма и в руке его с ловкостью фокусника появился маузер с чекистским знаком на рукоятке, - бывших чекистов не бывает. Мы все как одна семья, в горе и в радости, и в работе после окончания службы. Такие же, как и сотрудники НКВД, которые всегда работали семейно на всех постах, куда их посылала коммунистическая партия и советское правительство. Все семьи, как цыгане кочевали из города в город, подчиняя всё и вся своему командованию.
– Так точно, товарищ Гудыма, - сказал Мардат, - бес меня попутал. Сказывали люди, что чертовщина в этих местах водится, вот я и решил это место прикрыть, чтобы людям нашим жилось спокойно.
– Ты поосторожнее с бесами, - металлическим голосом сказал Гудыма, - у моего друга есть такое средство, которое бесов уничтожает на расстоянии. Поэтому не зли его, а мне уже поздновато пикники устраивать. Скажи спасибо районным начальникам за внимание, пусть занимаются исполнением своих прямых служебных обязанностей, а я уж тут немного отдохну, да поеду по своей епархии с инспекцией, не забудь, что я люблю кашку кукурузную с маслом сливочным.
– Будет сделано, - сказал Мардат и исчез так, как будто действительно был связан с бесами.
Глава 43
После ухода Мардата мы сидели и никто не решался произнести первое слово, как в том анекдоте, когда мужики с больными головами утром вспоминали, а с чего началась вчерашняя пьянка.
– Ну, как?
– спросил Гудыма.
– Как как?
– переспросил я.
– Трясти надо. Пойдём во двор.
Во дворе я осмотрелся и сказал одному из охранников поставить свой "джип" прямо напротив колодца. Водителя второй машины отправил в хозяйственный магазин за крепкой веревкой. Сказал, чтобы купили метров двести.
Собственно говоря, я и сам не понимал, что делаю, потому что в записках старика Олигерьева было сказано, что в рай нужно подниматься к солнцу, а ад спускаться к звездам. Как можно подниматься к солнцу? Как йоги? Но йоги поднимались по короткой веревке, не более десяти метров длиной и то некоторые люди считают, что древние владели секретами пневматики, надувая полую емкость в веревках. Да и это объяснение совершенно не объясняло, как же йоги надували свою веревку. Не исключено, что они сдирали со змей шкуру и делали из них длинный кожаный мешок, склеивая все соединения. И даже это предположение не нашло никакого своего подтверждения.
Пока я занимался размышлениями, приехала машина с двумя бухтами крепкой капроновой веревки. Размотав одну бухту, мы занялись связыванием двух концов, используя морской узел. И главное - хватит ли двухсот метров веревки, чтобы добраться до рая?
Ездивший за веревкой водитель оказался смышлёным малым и купил ещё брезентовую беседку для сварщика, работающего на большой высоте. Эту беседку мы привязали к веревке. А вот как мы будем травить, это по-морскому, а по-сухопутному тянуть двести метров веревки? Руками не получится. Ворот, который сооружен над колодцем, рассчитан на ведро воды, но может выдержать килограмм пятьдесят, и всё. Нужна лебедка, но нужна хитрая лебедка, которая смогла бы смотать и размотать двести метров веревки.
И снова помог тот ушлый водитель, предложивший присоединить к автомобильной лебедке катушки, на которые будет наматываться веревка.
Я не буду описывать все наши хитрости и результаты мозгового штурма возникшей проблемы, скажу, что дело решили связисты при помощи катушек из-под кабеля и приспособлений для прокладки его на большие расстояния. Всё, как обычно, просто, если знаешь, что и где лежит.
К вечеру мы приготовили всё и, как говорится, никакие
Вечером я сказал жене, чтобы она не удивлялась ничему, что завтра увидит и что ничего страшного не произойдет.
– Меня не будет несколько часов, - сказал беспечно я, - а к ужину обязательно вернусь.
Враль из меня не шибко хороший, потому что жена почему-то захлюпала носом. Я успокоил её, как мог, и уснул
Утренняя работа была прервана приходом совершенно неожиданного гостя.
К нам пришел священник местной церкви, молодой и недавно назначенный священник отец Андрей. Молодой, чернявый, подтянутый, по повадкам то ли из лейб-гусар, то ли штабс-капитан Преображенского полка, восстановленного недавно нынешним царём, то ли выпускник Царскосельского лицея, взятого потом под опеку графом Бенкендорфом и его преемниками.
– Благослови вас Господь, - сказал отец Андрей и широко перекрестил нас.
– Успехов вам в трудах ваших на благо Господа нашего и сына его Иисуса Христа.
– Благодарствуем, отец Андрей, - ответил я, хотя видел священника раза два и то издали, и первое впечатление было о том, что он армейский священник, а первое впечатление всегда самое точное, как и первая любовь. Я ещё тогда подумал, а в каких учебных заведениях готовят священников для органов госбезопасности, так как сейчас священники стали чем-то вроде замполитов или политкомиссаров, глядя на то, как истово молятся у икон питомцы Берии и Дзержинского, а в характеристиках стали писать, что сотрудник воцерковлённый или на грани воцерковления, как раньше писали, что он член КПСС или кандидат в члены партии. Так и пишут в аттестациях: Истинно православный. Характер ортодоксальный. Делу Иисуса Христа и Единой России предан, идеологически выдержан, морально устойчив. Беспощаден к врагам Бога и Единой России, лично предан лидеру нации. Хороший семьянин. Отмечен наградами лидера и орденами-медалями многих общественных организаций России. Некоторые даже пишут, что вес общественных наград равняется четырём килограммам и трехстам граммам или меряют их в пудах.
– С чем пожаловали?
Глава 44
– Дело у меня к вам есть, - сказал отец Андрей и оглянулся примерно так, как постоянно оглядывается летчик-истребитель в боевом полете или пограничник в составе пограничного наряда, проверяя, идет ли сзади младший наряда и осматривая прилегающую местность.
– Конфиденциальное, - и он поднял вверх указательный палец, как бы призывая в свидетели истинности его намерений того, кто находится Там.
– Пойдёмте в дом, там и поговорим, - пригласил я и попросил жену приготовить нам чай. Каждое дело должно начинаться с чувством, толком и расстановкой и приход священника был как раз тем моментом, который дал нам возможность ещё раз обдумать план дальнейших действий.
Выпив по полстакана чая и откинувшись на спинки стульев, мы начали разговор.
– Дошло до меня мнение народное о том, - начал священник примерно так же, как начинались все дела, когда сознательный гражданин, не имеющий больше терпежа, писал письмо в компетентные органы и просил принять меры против злостного тунеядца, который пишет какие-то бумажки, в которых клеймит нашу родную совецкую власть, - что вы собираетесь тут добывать нефть и сланцевый газ, нарушая, значит, знаменитую экологию Подмосковья и создавая конкуренцию народному достоянию в лице "Газпрома", а так же пытаясь получить прибыль от прихожан его церкви путём поставки им бесовского создания.