Беглец и Беглянка
Шрифт:
— В темноте приберёмся? — недоверчиво хмыкает Олег.
— Зачем — в темноте, однако? Я с собой свечку прихватил.
— А я — карманный фонарик, — добавляет Даша.
— Ладно, уели…. А как быть с ужином?
— Какой же ты, Красава, прожорливый, однако. Завтра перекусим: остатками хлеба, колбасы и карамельками под чай…. Кстати. Слышишь, однако, как рыбка активно плещется в реке?
— Слышу.
— Вот и озаботься — продовольственными припасами. Встань, однако, на рассвете. Да и рыбы добудь. Не переломишься, чай…. Ты же у нас — удачливый рыбак? Или как, однако?
— Рыбак, рыбак…
Глава
Олег, как и обещал, встаёт очень рано: за давно немытым стеклом крошечного прямоугольного окошка только-только начинает светлеть. Осторожно соскальзывает с низкого жёсткого топчана и, подхватив брезентовый рюкзак и чехол со спиннингом-удочкой, покидает старенький строительный вагончик. Выходит на низенькое крылечко и, стараясь не шуметь, прикрывает за собой дверь.
Рассвет только-только стартовал: сине-жёлтые звёзды постепенно тухнут прямо на глазах, на востоке робко-робко теплится тоненькая нежно-розовая нитка зари, а над руслом реки медленно и задумчиво ползут-клубятся широкие и узкие полосы молочно-белого тумана.
«Нормальный вариант», — решает Олег. — «До восхода солнца ещё минут тридцать-сорок осталось. Пока перспективное местечко на реке найду, пока удочку и спиннинг настрою, то, да сё…. Даша? Попозже разбужу, когда несколько рыбин поймаю. Пускай поспит лишние полтора-два часика. Умаялась же вчера…».
Олег спускается к реке и идёт вдоль берега вниз по её течению. Почему именно вниз? Потому, что без особой разницы — для места, где собираешься рыбачить в первый раз. И о котором никогда и ничего не слышал. Ни за что не угадаешь. Вниз. Или же вверх. А наитие — вещь сильная и верная. Верная для удачливого человека, ясен пень….
Уже через триста пятьдесят метров подходящее местечко для рыбалки найдено: небольшая полукруглая бухта с узкой каменной грядой, резко уходящей — наискосок — под воду.
Чем же такое место перспективно? Во-первых, контрастным характером течения: перед грядой и вдоль неё оно достаточно сильное, непосредственно за грядой практически отсутствует, а чуть дальше — «клубится» и «вихрится» самым причудливым образом. Любит рыба такие контрасты, потому как кормовая база — на коротком речном отрезке — разная…. А, во-вторых, приличными глубинами. Гряда-то в реку резко уходит, что знающему и опытному глазу говорит о многом…
Он присаживается возле гряды на корточки, сбрасывает с плеч рюкзак и опускает ладонь в воду.
— Тёпленькая, — шепчет Олег. — Помыться бы, так его и растак. В том плане, что по-серьёзному, включая торс и ноги. А ещё лучше — искупаться бы. По полной и расширенной программе, ясная табачная лавочка…. Кстати, почему, собственно, и нет? Личная гигиена — дело наипервейшее, а путь предстоит долгий. Когда ещё представится такая реальная возможность — в плане полноценных водных процедур? А? Неизвестно. Надо, короче говоря, обязательно пользоваться удобным и благоприятным моментом…. Полотенца нет? Ничего страшного, в рюкзаке имеются запасные байковые портянки. Чай, не граф…. Костька будет ругаться, мол, грим смылся? Будет, без малейших сомнений. Перетерплю, не впервой. Зато перед Дарьей покажусь, что называется, в истинном природном обличье. Интересно же взглянуть, право слово, на её девичью реакцию. Чисто на будущее и туманную перспективу. Не более того…
Олег возвращается метров на сто пятьдесят
Камчатская самоуверенная заря разгорается уже вовсю, ни в чём себя не сдерживая. Восточная часть небосклона похотливо пылает ярко-розовым, жёлтым, оранжевым и багряным. Ветра нет. Он, видимо притомившись за бурную ночь, прилёг отдохнуть в ближайших густых кустиках голубики. По-взрослому прилёг. Возможно, что и с кем-то. Из доступного женского пола, понятное дело. Природа-матушка, она к этим новомодным гомосексуальным штуковинам относится достаточно настороженно, не опасаясь всяческих глупых санкций…
Вволю поплескавшись и наплававшись, он, отдуваясь, выбирается на низенький берег, старательно обтирается запасной чистой портянкой и одевается. Впрочем, плотная длинная юбка и женский паланский малахай остаются невостребованными.
— Ну, их, — ворчит Олег. — Только движения сковывают. Как в таком неуклюжем и тяжёлом облачении рыбачить? В частности, спиннинг забрасывать? Никак, ёжики колючие. Только мучиться, ожидая, что тройник блесны непременно зацепится за полу этого дурацкого малахая. Сегодня, опять же, тепло…
— И как таким коварным деятелям можно верить? — раздаётся сзади. — Кто, спрашивается, клятвенно обещал, что научит меня рыбу ловить? А? Почему, обормот, не разбудил?
Он оборачивается. В пяти-шести метрах стоит рассерженная Даша: через плечо переброшено короткое вафельное полотенце, в руках — зубная щётка и паста, а в глазах…
«А в глазах — пляшут бесенята. Лукавые такие и задорные. Значит, она совершенно не сердится», — с облегчением отмечает Олег и, приветливо улыбаясь, отвечает:
— Подумал, что лишний час сна тебе не повредит. Ну, и решил, что когда снасти будут настроены, тогда и разбужу.
Заканчивает фразу и чувствует, как улыбка медленно «сползает» с физиономии.
— Э-э, Красава, что это с тобой? — удивляется девушка. — Помрачнел, вдруг, и засмущался…. А, кажется, понимаю, — смешливо фыркает. — Решил, что я за тобой пошло подсматривала? То бишь, видела голым? Фи, очень надо. За кого ты меня принимаешь? Я девушка приличная и стыдливая. И вообще, никогда не суди по себе о других…. Я сразу же, заметив крохотную светлую фигурку на берегу, поняла, что ты решил искупаться. А после этого тут же остановилась и целомудренно отвернулась в сторону. Как же иначе? А сюда подошла уже позже, когда ты был уже одет…. Чесслово.
— Ну, и ладно, — облегчённо выдыхает Олег. — Проехали…. Кстати, как я тебе — в новом облике?
— Нормально. Мордашка — как мордашка. Чисто пацанская, загорелая и без зверских прыщей. Фигура поджарая. Даже мышцы-мускулы — местами — наличествуют…. Ну, мы сегодня всё утро болтать будем? Или, всё же, рыбачить?
— Рыбачить, понятное дело. Я уже и подходящее местечко высмотрел. Пошли. Здесь совсем недалеко.
— Подожди, — Дарья задумчиво щурится на жёлто-оранжевый ломтик солнца, только что высунувшийся из-за далёкой линии горизонта. — Говоришь, что недалеко?