Беглец
Шрифт:
Еще открылась мне замечательная вещь – чародеи умеют вытягивать из живых тварей жизненную энергию. Это, по моим понятиям, вообще что-то запредельное! Даже круче магии. Но здесь у чародеев это не считается чем-то особенным. Немного поспрашивав Карину, понял почему. У нас в фантастике писалось, что, «выпив» энергию человека, можно нехило омолодиться и заиметь кучу сил, но в действительности все обстоит иначе. Даже человеческой жизненной силы, если ее полностью откачать из жертвы, хватит лишь на достаточно неплохое ускорение регенерации, придание сил и совсем легкое омоложение. Молодой организм, приняв такую дозу, лишь почувствует
Гораздо лучше эта штука себя проявляет, если человек уже пожилой. Сильного омоложения не будет: старик так и останется стариком, правда, бодреньким, даже если будет потреблять такую энергию регулярно. Но зато можно прожить на десяток-другой лет подольше. Да и здоровье будет получше: болезни, которые так любят цепляться к ослабленному организму, пройдут стороной. Еще такие вещи используются боевыми чародеями, сильно помогая при ранениях или перед битвой, чтобы взбодриться, – своеобразный допинг.
Ну и последний штрих. Воспользоваться накопителями жизненной силы могут лишь чародеи: у них есть способности и соответствующие знания, как это делать. Обычный же человек сам воспользоваться этими средствами не сумеет. Разве что чародей поможет. Поэтому, кстати, и стали строить санатории недалеко от живодерен, дабы старенькие чародеи могли напитать свои косточки живительной силой. Да и сами скотобойни не несут в себе такого мрачного смысла: животных умерщвляют без мучений, просто они засыпают, лишившись жизненной энергии, не загрязняя атмосферу места выбросами страданий. А жизненную силу, кстати, продают в специальных накопителях.
Забавный кусочек мозаики из жизни оробосского общества показала мне Карина.
А вот и нужный нам разлом в скале. Я остановился и поднял голову. До него метров пятьдесят почти вертикальной стены. М-да…
– Как бы поточнее узнать, стоит нам туда лезть или нет? – задумчиво пробормотал я. С помощью воздушного элементаля это сделать легче легкого, однако элементали сейчас для меня – табу. Ладно, прикинем, что у меня есть из магического запаса…
– Я могу проверить, – вклинилась в мои мысли Карина.
Точно! Я хлопнул себя по лбу. Ведь ее конструкты спокойно могут летать. Правда, на какое расстояние, Карина и сама точно не знает, но тут недалеко.
– Делай, – кивнул я и снова с интересом стал наблюдать, как формируется конструкт в ауре девушки, как он отрывается и, повисев некоторое время рядом, то втягивая в себя ложноножки, то выпуская их на всю длину, резко устремляется в сторону разлома. Карина с закрытыми глазами медленно опустилась на землю и замерла, сев в позу лотоса. Ну почти лотоса – без зацепов ступнями. Подсмотрела у меня, попробовала и взяла на вооружение. Почему-то мне раньше казалось, что женщинам так неудобно сидеть, но Карине даже не пришлось напрягаться – как всю жизнь провела в такой позе.
Однако спустя пару минут Карина вдруг несколько смущенно посмотрела на меня и произнесла:
– Не получается. Наверное, переутомилась, – и отвела глаза в сторону.
Я, конечно, понимаю, что полная искренность, отраженная в ауре, является как бы доказательством правдивости сказанного, но и я ведь не лопух полный. Вот посмотрела бы она мне прямо в глаза, не делая такого плутовато-искреннего
– И что ты предлагаешь? – Я привалился плечом к основанию скалы и вопросительно посмотрел на нее.
Карина вдруг сделала вид, что ее осенило. Она повернулась ко мне всем телом:
– А ты можешь снова сыграть какую-нибудь музыку? Мне это очень сильно помогает, ты ведь знаешь!
Действительно, после того как я пришел в себя, мы немного поэкспериментировали, и Карина обнаружила, что разные типы мелодий облегчают и ускоряют вхождение в определенное состояние. При этом ей стали удаваться чародейские конструкты, некоторые из которых она знала раньше только в теории.
Про себя я улыбнулся, видя такую слабо прикрытую ложь, и в то же время это меня немного напрягло. Лицедействовать чародеи учатся с детства, причем их эмоции должны быть натуральными, иначе работа не пойдет… А тут вдруг такая наивная попытка убедить меня в чем-то… Или она специально играет для меня так неопытно, или она и по жизни такая вот… Но тогда, если верен второй вариант, как она попала во внешнюю разведку?
Ну ладно, хочет она поиграть в эти игры – поиграем. Я уже продумал плетение, воспроизводящее музыку. Правда, пока самый простой вариант, как патефон. Только чтобы проверить работоспособность. По кускам все уже было в наличии: модуль, воспроизводящий звук; модуль с записью, которую я использовал в плетениях еще на том континенте и значительно улучшил здесь; куча музыки у меня в голове – жаль, только та, которую я когда-либо слышал; и биокомп с его магическим дебаггером, позволившим мне все это вместе красиво связать. Можно было даже варьировать громкость и направленность звука – последнее для того, чтобы при небольшой громкости доставить звук прямо в уши. Играть со слуховой улиткой, как это делал Умник, я не рискнул, дабы случайно не заработать тугоухость.
И как Карина узнала про все это? Или просто догадалась, когда я несколько раз пробовал звук еще при движении сюда? А я ведь не прерывал с ней разговор, мне снова удавалось выходить на два потока сознания, причем новое достижение – я смог работать сразу над двумя задачами: этим типа патефоном и исследованием конструктов.
Аппарат в принципе работал, только для каждого музыкального произведения надо формировать свое плетение вручную, почти как делать грампластинку, что по понятным причинам не есть хорошо… Ну да ладно, еще будет и на нашей улице праздник с автоматизацией всего этого процесса. А ведь еще есть иллюзии и куча просмотренных мною фильмов, да и вполне реалистичных фантазий в голове множество…
– Ладно, шантажистка, говори, что тебе надо. И давай уж сразу на все случаи жизни сделаем тебе музыку, то есть под разные твои чародейские заморочки.
Карина радостно вскочила и начала загибать пальцы:
– Сначала ту, под которую я танцевала в первый день, не помню ее название, – это мне для боевых конструктов, – раз. Два – ту грустную, ты говорил, что придумал ее чародей Бетховен, – это для конструктов наблюдения. И еще две-три такого же плана, чтобы не надоедали. Ну например, та, которую пела труппа «Муз»? «Мьюз»? – Она вопросительно посмотрела на меня. Я кивнул. Карина все время спрашивала меня, кто придумал и исполнил то, что я демонстрировал, вот кое-что и запомнила. – Кажется, там был апо… мм… апкал… – Она попыталась выговорить незнакомые ей слова.