Беглецы в бесконечность
Шрифт:
– В чем дело, командир?
–
холодно посмотрел на лениво подошедшего мента в сером плаще и расплюснутой фуражке через опущенное стекло Юрий.
– Мне некогда.
– А я не тороплюсь, -
нагло усмехнулся гаишник и весело заглянул в салон машины, через плечо.
– Вот что, командир, я действительно опаздываю, ты давай по быстрому реши - бабки на лапу, корочку в
нос или вылететь с работы?..
Голос Юрия говорил о многом - о том, что хозяин голоса явно не блефует, о его почти неограниченных
в судьбе гаишника и о опасностях, ожидающих "командира". Капитан помахал полосатой палкой, пытаясь понять - как же
это так, и денег дать может, но и корочки какие-то у хлыща есть, ишь, выбрит-надушен, одет с иголочки, но не мордаст-стрижен, как вся эта бандобратия, да и на "Жигулях" братва не разъезжает, архаика это... хоть и "Таврия", но говно...
Значит блефует гад, ну я тебе покажу!
– Документы. А насчет бабок - так можно и под статью о взятке угодить, должностному лицу при исполнении...
– Ты попал, козел! держи!..
И Юрий достал красные корочки с золотым двуглавым орлом и тремя буквами - ФСБ. Лицо гаишника-капитана обиженно вытянулось.
– Фамилия, должность, звание!
Голос Юрия, с командирскими нотками, хлестнул как кнутом, гаишник мгновенно вытянулся и отчеканил:
– Дурков, инспектор дорожной службы, капитан!..
– Свободен, Дурков-дурко!..
И резко газу, догонять, догонять убегающее время, как там Гена, заждался наверное... Капитан Дурков злобно и мстительно посмотрел во след и в голове сложился мгновенный план - сейчас же написать рапорт, мол был пьян, превышал
скорость, грубил и воспользовался своим служебным положением... Черт, я же ни фамилии не знаю, ни номера не
запомнил!.. От горчения инспектор засвистал и замахал палкой первому попавшемуся автомобилю, не похожему на бандитский.
Припарковав "Таврию", Юрий захлопнул дверь и закрыл ее на ключ. Затем огляделся - тихая улочка-переулок, отлично отремонтированные особняки Замоскворечья, темные от многодневных дождей, в подвале уютно светит окнами ресторан "У Миши". Гена знает, где надо встречаться, раз платит не он, а Юрий, вот гад...
В стеклянной двери отразился в хорошем французском плаще и серой шляпе чуть на бок высокий и плечистый сорокалетний джентльмен с чуть жестким правильных черт, лицом. Это я, майор, конечно бывший, конторы, а ныне шестерка на цирлах у вонючего уголовника в законе... Предупредительный швейцар, мордастый парень в ливрее, распахнул перед клиентом дверь и провел к гардеробу.
– Прошу плащик, шляпку, у нас тихо-тихо, тихо-хорошо, будете рады, -
пропел пожилой гардеробщик, расплываясь морщинами. Вышибала в ливрее отошел к двери, бдительно вглядываясь сквозь стекло. Гардеробщик обслужил Юрия и выскочив по-молодому из-за дубовой стойки, отдернул штору, пропустив
Гена из дальнего угла приветливо отсалютовал рукой. Юрий прошел к нему и сдержанно поздоровался кивком. Гена же почти прыгал на стуле и улыбался изо всех сил своим потасканным слегка лицом пятидесятилетнего псевдоинтеллектуала скриво подстриженной бородкой.
– Ну, хвастай.
– Есть, есть Юрий, судим оказался твой клиент, судим. В 80 получил по 224, за наркотики, четыре года, освободился по концу срока и отбыл по прежнему месту жительства... А?! Каково?! Денежки где?
– Здесь, -
Юрий положил на стол плотный конверт синего цвета, пухло набитый. И придвинул его к середине стола. Но на непроизвольное хватательное движение руки Гены отрицательно мотнул головой и сказал:
– Папку давай, дело.
Все так же улыбаясь, Гена достал из-под стола дешевый пластиковый "дипломат", а из него коричневую потрепанную папку, густо исчирканную и исписанную, "дело".
– Скажи спасибо, что эта старая туфта ни кому сейчас не нужна, все в прошлом, а так бы тяжело бы было позаимствовать...
– Искать не будут? Папку?..
– Не кому, Юрий, я же про ото и говорю, ни кому не нужно это старье! Что будешь пить?
– Ни чего, мне пора.
Гена удивленно выкатил глаза на встающего из-за стола Юрия, затем схватил конверт и заглянул туда. Тугая пачка зеленых вытянутых купюр убедила его - вроде бы все правильно, так почему бы не выпить, не понимаю...
– Придется сегодня тебе Генок, самому заплатить, тем более бабки у тебя есть. Понадобишься - позвоню еще. Пока.
Юрий уже вставал, но замер, застигнутый неожиданным вопросом Гены:
– А кому понадобилось такое старье да еще за пять тысяч долларов?.. Ей богу, я не понимаю, Юрий...
Ну сволочь, не понимает, а лезет, спиноза херов, мозги видите ли у него есть..
– Слушай, ты, говна кусок! Ты получил свои вонючие доллары или нет?! Получил или нет?!!
– П.. получил, -
отшатнулся вместе со стулом к самой стене перепуганный и ни чего не понимающий Гена-Генок, и чего он...
– Так в чем дело? или ты хочешь вместо долларов получить в голову свинец?
– Н...н...нет, что ты, что ты, Юрий, что ты, я просто не подум...я просто яз...
– Тогда держи свой язык за зубами - ясно?!
– Я... ясно, Юрий, все ясно!..
прижатые к груди руки, вытаращенные глаза, полураскрытый рот - не Гена, а страх сплошной, сплошной один страх вместо человека...
Юрий развернулся и вышел из зала, крепко придерживая локтем коричневую потрепанную папку, в которой был его личный миллион. Как у Бендера... И свобода от Севера.
Усевшись в машину, Юрий нервно сорвался с места, скрипя зубами - сука, все знать хотят, все все знать хотят...