Беглецы
Шрифт:
— Мы защищаем свою честь! Это…
Ворон продолжил подначивать приятеля, в итоге Барст забыл про Паучью лощину и паладинов. А сам наемник продолжил размышлять. В правдивости слов приятеля он не сомневался — Барст был младшим сыном вождя клана Северных Ветров. Эти орки отличались особой честностью и благородством, даже по меркам светлых. Клан Северных Ветров был не самым миролюбивым, но не кичился победами над слабыми. Их культ силы заслуживал уважение, и Ворон знал, что если Барст говорит, что паладины вырезали орочьих детей в какой-то Паучьей лощине, то так и было. Его задание приобретала все более неприятный оттенок. Нет, Ворон, конечно, не был дураком и с того момента, как увидел мешок с золотом, понимал, что это будет проблемное дело, но война с Орденом… А ведь именно этого желал его неизвестный наниматель. Он копал под паладинов, и Ворон должен был помочь ему. Опасное дело,
«Да-а, вляпался ты, — мысленно протянул наемник, обращаясь к самому себе. — Интересно, если Орден прознал про мои поиски, он уже приставил соглядатая?»
Пока интуиция подсказывала Ворону, что за ним не следят. Видимо, он смог оторваться в Вередоне.
Оборотень не удержался и с подозрением покосился на Ларона и Агнет — уж не неслучайна ли их встреча? Хотя нет, глупости. Он легко может скинуть их со своего хвоста, нет смысла в таком соглядатае. Им осталось пара-тройка дней совместного пути, а потом все они разойдутся в разные стороны.
Последняя мысль приободрила Ворона.
К вечеру, как он и обещал, они вышли к проселочной дороге. Привал устроили в паре миль от нее, чтобы не видно было свет от костра. Очередная ветка не выдержала напора огня и едва не отправила их ужин прямо на угли, пришлось жарить куски зайчатины на мече. Ворон не отказал себе в удовольствии поворчать, что портят оружие. Хотя человеческие мечи были дрянные, то ли дело его клинок из голубой стали — такой даже шкуру ликана возьмет! Вот только остался он в темнице Вередона, как и большинство вещей наемника.
После ужина между Барстом и Лароном разгорелся спор по поводу Ордена Света. Ворон лежал на холодной земле и, прикрыв глаза, внимательно слушал разговор, чтобы вовремя вмешаться. Но, к счастью, и орк, и эльф частностями не интересовались и обсуждали масштабные вещи. Потом к ним присоединилась Агнет — на стороне паладинов, — и пришлось оборотню вмешаться и поддержать приятеля.
— Толку от твоего Ордена, — проворчал наемник. — Режут почем зря.
— Защищают людей, — процедила Агнет. — Ликаны опасны, разве ты поспоришь? А колдуны? Ведьмы?
— Вот последние — вполне нормальные тетки. Детей по ночам не едят, так иногда скот проклянут да зелье какое сварят. И ликаны не все опасны. А этот де Гор ввел свой Серый список.
— В этом году только. И не скажу, что он неправильно сделал.
Барст и Ларон с любопытством наблюдали за перепалкой Ворона и Агнет — это было куда интереснее, чем ругаться самим.
Наемник тяжко вздохнул, мысленно сетуя на молодость и неопытность своей спутницы. Серый список — это список существ, которые подлежали полному уничтожению, без всякого суда и вынесения приговора. То есть теперь любой бравый воин Света может убить любого ликана или колдуна — хотя последние и так были не в почете у Ордена. Но суть ведь в том, что темных все больше пригибают к земле. Ворон лично знал немало хороших ликанов (и даже колдунов), которые спокойно жили в Рестании, работали, растили детей. Далеко не все темные мечтали истребить людей. И не все ликаны поддавались своей дикой натуре. Ворон многое в жизни повидал и знал, что в грязи возятся не только темные — все. Все, и смертные,
Все это Ворон мог бы сказать Агнет, объяснить, но… это не его дело. Пусть думает, что хочет. У него есть более важные задачи, чем учить уму глупых девчонок. Хлебнет сама жизни, тогда поймет. Поэтому Ворон назвал ее дурой и лег спать. Надувшаяся Агнет последовала его примеру. Барст разочаровано вздохнул — драки не будет — и лег рядом. Эльф, как и всегда, остался дежурить первым.
Глава 4. Верховный паладин
Перо легко порхало по пергаменту. Этому человеку он писал с радостью, что было редкостью в его полной трудов и забот жизни. Совсем скоро письмо было закончено и запечатано. Ручной ястреб сорвался с подоконника, унося послание.
Дарес откинулся на спинку кресла и взъерошил свои густые черные волосы. На вид ему можно было дать не больше тридцати, но строгий тяжелый взгляд, могучее телосложение и решительность действий сильно старили его. Верховный паладин Дарес де Гор выглядел именно так, как и полагалось ему, внушая покой в сердца доверившихся ему людей и ужас — в темных. Его клинок разил без промаха, так пели менестрели, но, на самом деле, он далеко не всегда был уверен в своих действиях и достигал поставленной цели. Все его попытки хоть как-то оградить беззащитных людей от порождений Тьмы либо проваливались, либо вызывали отторжение общества. Нелюдям не по нраву пришлись новые правила и законы, но Дарес не собирался отступать. Он думал над тем, как пройти по этой тонкой грани, не превратившись в кровавого тирана, но и не бросив людей на произвол судьбы. В этом нелегком деле ему помогал младший брат, а мешал — лучший друг. Оставалось радоваться, что любимая жена заняла нейтральную позицию и не мучила душу супруга.
— Доброй ночи, опять не спишь? — раздалось от двери, и Дарес открыл глаза.
— Будешь жить вечно — только что думал о тебе.
— Это хорошо, что ты иногда высовываешь голову из работы, — мягко пошутил Рэлин, падая на стул и стягивая с себя насквозь мокрый плащ.
— Разве был дождь?
— Ты внимателен, мой брат, как никто другой.
— Получишь ведь завтра с утра дополнительную проверку твоих мальчишек.
— Жду и повинуюсь, мой лорд, — тепло улыбнулся Рэлин. Младшего брата ничем было не пронять. Ссориться с ним было невозможно, оставалось лишь заботиться, что Дарес, как ответственный человек, делал. Только не всегда это приходилось по нраву Рэлину. С виду мягкий и покладистый младший брат, внутри был твердым, как скала. В последнее время главным камнем преткновения стала его возлюбленная, которую Рэлин обещал помнить вечно, а Дарес — сжечь живьем.
— Как Найли?
— Не знаю, только написал ей.
— А я-то думал, что ты работаешь, — пошутил Рэлин.
— Семья — это то, что делает нас сильнее. Не ты ли это говорил?
— Припоминаю. Но я не отказываюсь. Просто скучаю по ней и племяннику. Скоро совсем большим будет, и ты оглянуться не успеешь.
— С этими бесконечными распрями? Точно, — помрачнел Дарес.
— Что опять?
— В Ленате беспорядки. Ликаны напали на работников, которые строили храм Свету. В итоге место осквернено, люди в панике. Еще король Фелин’Сена хочет перетянуть на себя часть власти.
— И денег, — подсказал Рэлин.
— И денег, — подтвердил Дарес, подавив вздох.
Когда-то давно он был молод и мечтал о справедливости. Их с Рэлином отец выбрал стезю паладина, но погиб рано. Дарес привык тащить на себе всех, включая младшего брата, хоть тот немало помогал ему. Об ответственности лорд де Гор знал больше других, поэтому не боялся ее. Наоборот, он желал защитить всех, кого мог. Вот только юношеская мечта сбылась совсем не так, как он думал. Повторив путь отца, Дарес пошел дальше, став Верховным паладином — главой Ордена Света, который на протяжении веков боролся со злом. Казалось, теперь все будет хорошо, он сможет делом доказать свои слова, действительно помогать людям. Вот только у его нового титула оказалось много подводных камней. Один из них — политика. Рэлин ее терпеть не мог, поэтому сейчас на замечание брата лишь поджал губы, а вот Дарес плавал в этом море, как русалка. Но тот факт, что ему нравилось играть с королем Фелин’Сена в перетягивание каната, не означало, что он рад этому — лучше бы потратил время и силы на действительно полезные вещи.