Беглянка для наследника
Шрифт:
Он делает рывок в мою сторону, но раненная нога подводит, и вождь оступается. Уворачиваюсь и прокрутившись оказываюсь за спиной, чтобы через секунду, вонзить лезвие в спину и прокрутить добавляя невыносимой боли от стали, рвущей нутро. Стон, полный боли, прокатывается над селением. Выдёргиваю меч, лишь на секунду задумавшись. Перерезать горло или оставить умирать прямо на земле. Он не протянет долго, несколько минут полных безысходности и вождь станет лишь трупом, лежащим в луже собственной крови.
Взгляд опять падает на костяшки и это помогает мне принять решение. Пусть мучается, хоть так. Возможно, если бы у него был шанс выжить,
Глава 27
27.1
Ева
Тело меня не слушалось, возможно, были сломаны ребра. Потому что любое движение вызывало новую вспышку боли. Холод от пола стал проникать под кожу. Глаза заливала кровь, но я смогла увидеть, что рядом, есть шкура какого-то животного. Попыталась дотянуться до неё, чтобы прикрыть голое тело и стон вырвался из горла.
Закрыла глаза, на которые навернулись слезы. От жалости к себе, к тому, как бестолково закончится моя жизнь. От боли, что поселилась в душе, на несколько секунд даже физическая отошла на второй план.
Вот как тут бороться? Как быть сильной? Если уже сломали… я не смогла, прости папа, свою непутевую дочь, я ничего не смогла…
Слезы перемешивались с кровью и стекали вниз по щекам, оставляя дорожки на грязном лице.
На меня напало оцепенение, я слышала звуки битвы за стенами, но это было как будто в другом мире, а здесь только я, совсем одна.
Из этого состояния меня вырвали шаги. Сначала тихие, они становились громче. Кто-то шёл в мою сторону уверенной поступью.
Внутри все сжалось. Это наверняка вождь возвращается, чтобы закончить начатое. И теперь он будет ещё злее.
Крепко зажмурилась, как в детстве, когда кажется, что если закрыть глаза и притвориться, что тебя здесь нет, ни одно чудовище не достанет. Вот только жизнь показала, что надо боятся не чудовищ, а людей.
— Ева…
"Сошла с ума", — посетила меня самая очевидная мысль в этой ситуации. ОН не может быть тут, а это значит, голос лишь плод больного сознания, который не справился с испытаниями, выпавшим на мою долю.
— Ева…, - повторилось чуть громче, как будто человек подошел ближе, даже показалось, что я чувствую знакомый запах, пробивавшийся сквозь смрад крови.
Мотнула головой, в тщетной попытке избавится от наваждения. Но тонкий, едва уловимый аромат щекотал ноздри.
И шаги, они становились все ближе, пока колебания воздуха, дошедшие до моей голой кожи не дали понять, что человек совсем близко.
— Малышка…
Так меня называл только…
— Ник? — открыла глаза и улыбнулась. — Ты опять мне снишься, я все-таки потеряла сознание? Но это даже хорошо, я рада, что смогла увидеть тебя перед смертью, пусть даже так…
— Малышка, — протянул он с такой болью в голосе, что у меня защемила душа. Я не хочу его боли. Только не его.
— Не расстраивайся, это всего лишь сон. Давай хотя бы тут, не будет страшно и больно.
— Ева, это не сон. Слышишь меня? Я пришёл за тобой. Прости меня, прости что так долго — надтреснутым голосом произнёс Ник, и осторожно, как будто боясь сломать, или напугать, протянул руку, кончиками пальцев дотронувшись до моего плеча.
27.2
Я почувствовала это касание.
— Ник? — еле слышно прошептала разбитыми губами.
Я смотрела на мужчину перед собой, пусть глаза видели плохо из-за крови, слез и отека после нанесенных вождем побоев, но это был Ник, точно он. Кажется, я бы узнала его из тысячи похожих и через десятки лет, но… Разум отказывался верить, что передо мной сидит любимый мужчина. Это же невозможно… просто невозможно…, и он весь в крови. А его лицо пересекает глубокая рана…
— Это я малышка, — его голос все такой же срывающийся, и это так непривычно. Ведь Ник всегда уверен в себе, а тут, как будто растерянный, и не понимает, что делать. — Сейчас тебя аккуратно оберну шкурой. Не бойся, ладно? Все хорошо, теперь все будет хорошо. Милая моя, ты жива, это главное, — Ник лихорадочно, дергаными движениями дотянулся до той самой шкуры, которую я не смогла достать, и очень трепетно опустил ее на плечи, укутывая как маленького ребёнка.
— Я… Ник, это правда ты? Правда? Ты не мираж и не сон? — повторяла я хриплым голосом смотря в самые красивые глаза на свете. Неужели все позади? Неужели…
Сама не поняла, как оказалась в коконе рук, заливаясь слезами. Все тело болело от каждого движения, но сейчас ничто на свете, не смогло бы меня вырвать из этих рук. От очередного неловкого движения боль в ребрах стала острой и сразу отрезвила.
— Ник, тебе надо уходить. Вождь вернётся, он убьёт тебя. Уходи, пожалуйста.
Я с трудом разжала пальцы, которыми вцепились в Ника. Сознание абсолютно спутанное. Надо узнать откуда был в племени, почему Ник в крови, и как он меня нашёл. Но все становится неважно в один момент, главное, чтобы он успел скрыться. Слезы и не думают прекращать литься, но даже на это я не обращала внимания.
— Малышка, не бойся. Он не вернётся. Никогда.
— Почему?
— Я его убил. Он не причинит тебе больше вреда. Мы уйдём, я тебя больше не потеряю. Не потеряю, — повторил Ник, укачивая, как маленького ребёнка в своих руках. Успокаивая.
— Его… нет? Но как… как ты смог?
— Я все расскажу. Позже. Извини, что не даю возможности прийти в себя, но нам надо уходить. Ты сможешь встать? Я бы понёс на руках, но боюсь что меч ещё может понадобиться, — Ник с беспокойством заглянул мне в лицо. Да я знаю, что сейчас выгляжу побитой и жалкой, сломленной, такой я и была, но теперь… теперь я снова готова бороться. Ещё недавно я думала, что не могу двигаться, что боль в теле слишком сильная, а сейчас сцепив зубы и не давая стону вырваться с губ с помощью Ника встала на ноги. И пусть шкура скрывала часть полученных травм, но сейчас стоя в полный рост, Ник отчаянно смотрел на меня.
— Хватит, — тихо обронила я. Он сразу понял, что я имею в виду и подался вперёд снова плотнее укутывая, и невыносимо бережно обнимая.
— Прости… Мне так жаль, малышка, что ты прошла через это. Я сделаю все, чтобы ты забыла этот ужас. Ты будешь счастливой. Но сейчас, нам пора. Опирайся на меня, я вижу, что тебе трудно. Надо пройти совсем чуть-чуть. Когда племя окажется позади, понесу на руках.
27.3
Идти было тяжело, каждое движение давалось с трудом. Не знаю, было ли мне страшно, но крепкая рука придерживающая израненное тело, давала уверенность, что я смогу все преодолеть. И при этом могу позволить себе быть слабой. Вот такое противоречие.