Беглый огонь
Шрифт:
– Боже мой, как сложно, – вздохнул Тополь, сбросив рюкзак наземь.
– Однако же… Э!.. Э!.. Ты что делаешь?!
А делал Тополь вот что. Он открыл рюкзак, достал из него иридиевую клетку с клацающим зубами крысиным волком и примерил ее в руке на вес. Ни дать ни взять – регбист с мячом.
– Ты… это! Оставь крысу!
Тополь словно бы меня не слышал. Мстительно прищурившись, он посмотрел на электру и приготовился к броску. Сомнений у меня не было: клетка вместе с крысиным волком будет использована на то, чтобы разрядить аномалию и открыть проход к горловине скважины.
– Да откуда ты вообще знаешь, что «звезда Полынь» там?! – в отчаянии крикнул я; крысиного волка мне почему-то стало очень жалко.
Этот аргумент на Тополя вроде как подействовал. Прервав медитативное созерцание электры, он обернулся ко мне.
Крысиный волк, будто понимая, о чем мы говорим, тоже посмотрел на меня – как мне показалось, с мольбой и надеждой.
– А где ему еще быть, – тихо сказал Тополь, – если я слышал, как он меня позвал?
Э-хе-хе, вон оно что… Плохи наши дела. Когда в Зоне начинаются эти вот песни – «Я знаю, оно там… Он меня позвал… Она такая красивая…», – жди беды, сталкер.
Потому как такие разговоры почти всегда связаны с пси-эффектами, а пси-эффекты в нашем деле это вовсе не истерика взбалмошной дамочки и не уютные фрейдистские шарады.
Пси-эффект – это, натурально, следствие направленного воздействия на сознание и личность человека со стороны аномального объекта или существа. Причем если объекта – это еще полбеды. А вот если существа…
– Дай крысу сюда, – потребовал я. – А себе на пояс надень-ка вот это…
С этими словами я достал «морского ежа». Этот артефакт имел ценнейшее свойство: он заметно снижал силу внешних пси-воздействий. Конечно, от таких мощных пси-источников, как Отвертка, «ежи» не спасали, но частично нейтрализовать поползновения молодого контролера – могли.
Мой лучший друг, однако, медлил. Пришлось мне продолжать использование нелюбимого мною языка ласковых уговоров и разумных аргументов:
– Тополь, крысу нельзя в электру бросать. Зона не любит, когда ее детей убивают ни за что. Ты это хоть понимаешь?
Ненавижу возиться со взрослыми сталкерами, как с детьми. Но что попишешь: иногда приходится.
В конце концов я подошел к Тополю вплотную и собственноручно нацепил ему на пояс «морского ежа».
Только после этого невидимый и до времени неведомый источник пси-воздействия ослабил хватку, и Тополь вроде как снова начал соображать трезво. Благодаря чему я смог вырвать у него из рук клетку с крысиным волком.
Мелкий, но опасный мутант в клетке глядел на меня как обычно – свирепо и кровожадно. Дескать, моя бы воля, охотно перегрыз бы тебе глотку, дядя.
И все-таки, помимо этой, так сказать, рефлекторной кровожадности, было в его взгляде что-то еще. Признательность? Благодарность? Вроде того.
– Итак, друг мой, ты считаешь, что «звезда Полынь» находится непосредственно в скважине? – спросил я.
– Да.
– Но подтвердить какими-либо объективными данными ты это не можешь?
– Нет.
– Но ты все-таки уверен, что она там?
Тополь вздохнул:
– Да.
Тополь выглядел несчастным. Вот он, конфликт разума и интуиции в чистом виде!
Я
– Ладно.
С этими словами я положил клетку с крысиным волком набок и всмотрелся в ее днище, силясь обнаружить там волшебную кнопку «ОТКР».
Но кнопки «ОТКР» там не было.
– Черт, но должна же она как-то открываться! – проворчал я, когда вдруг обратил внимание на малозаметное колесико, утопленное плашмя в дно клетки.
Нескольких оборотов колесика хватило, чтобы понять: клетка, несмотря на всю ее хитроумную электронную начинку, открывается и закрывается самым наипростецким способом – механически!
Тополь молча наблюдал за мной.
– Ты только, – обратился я к крысиному волку, – не вздумай кусаться. Убью к черту, я сейчас нервный.
Но между нами установилось вполне приемлемое взаимопонимание. Крысиный волк и не помышлял о нападении. Как только он сообразил, что в образовавшийся зазор проходят и морда, и плечи, он рванул вперед со всепобеждающим отчаянием обреченного существа.
В два гигантских прыжка крысиный волк достиг змеящейся широкой трещины в сухой глине и был таков.
– Какой милый. – Я глупо улыбнулся и поднял глаза на Тополя.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Я? Конечно!
Захотелось обнять Тополя, объяснить ему, что он всегда был и всегда будет человеком, который меня понимает… Но на окраине сознания мелькнула спасительно-подозритель–ная мысль: а почему, собственно? Почему, собственно, я тут сопли распускаю?
И я сразу же сам себе ответил: а потому, что нахожусь в том же самом пси-поле, под воздействием которого Тополь решил, что «звезда Полынь» лежит в скважине номер девять. Только теперь Тополь экранирован от пси-поля артефактом, а я – нет.
– Послушай… – Мне требовалось огромное усилие, чтобы оставаться собой, то есть подавлять нарастающие пси-вибрации. – Мне… нужен… «морской еж». Но свой! С пояса! Ни в коем случае не!..
«Не снимай», – хотел сказать я, но разум мой померк, и наступила тьма.
Глава 17. «Звезда Полынь»
Follow the light, it’s not in vain
And you will see I’ll touch your feelings.
– Это эмпатический тушкан.
– Эмпатический тушкан?
– Да. Э-тушкан. Нам на Речной Кордон в конце той недели привезли свежий бюллетень анфоровского штаба с грифом «для служебного пользования». Называлась брошюра «Новинки Зоны и как с ними бороться». Так вот там писали, что вывелся новый подвид тушканов, способных к восприятию простейших эмоций и желаний человека.
– То бишь к эмпатии, – проворчал я.
– Именно. Он эмпатит человека, усиливает пси-излуче–ние и отправляет обратно. Ну, может еще малость подредактировать содержимое твоей башки. Скажем, тебе очень хочется найти какой-то артефакт, а эмпатический тушкан может сделать так, чтобы ты думал, что он и есть тот самый артефакт.