Беглый огонь
Шрифт:
Потом ахнул жуткий взрыв.
– Вайпер, – сказал Тополь.
Мой друг был прав. Однозначно, кто-то применил гранату «Wiper». В надежде, что уж она-то наконец вобьет Авеля в землю по макушку. Точнее, по обе его черные гладкие макушки.
Взрыв гранаты робота не уничтожил, но, видать, наконец напугал его не на шутку. Авель рассвирепел. Или, выражаясь языком роботов, принял решение на устранение источника угрозы.
Он положил всех шестерых за восемнадцать секунд.
Средний темп, выходит, три секунды
Двоих он убил левой конечностью. Просто оторвал головы.
Четверых – застрелил из отобранного в самом начале корриды автомата FN2000.
Много я видел страшных вещей. Но это был просто тихий ужас.
Мы с Тополем переглянулись.
– Тебе не кажется, что пора линять? – спросил он.
– Кажется. Но просто так слинять нельзя, – возразил я. – Авель должен получить от нас вменяемые директивы, а то погонится за нами с воплями «Что делать?!». Сейчас, подожди секунду, мне тут на ПДА мессага пришла.
Сообщений оказалось даже два, оба от Синоптика.
Одно из них было отправлено еще три часа назад, но не смогло пройти из-за аномального состояния эфира. Удивительно еще, как вообще это самое состояние – а оно в Заозерье всегда аномальное – позволило сейчас проскочить всем необходимым пакетам радиоволн…
Так вот, сообщение было отправлено три часа назад и гласило: «Всем. Штормовое предупреждение категории А. Студень в Заозерье. Прогноз по срокам: с 13:00 до 13:30. Зона поражения прогнозу не поддается, советую считать, что все Заозерье. Синоптик».
В этом, первом предупреждении речь шла явно о студне, который мы с Тополем посолили.
Второе сообщение было свежим.
«Всем. Штормовое предупреждение категории А. Студень-вихри в Заозерье. Прогноз по срокам: с 16:00 до 18:00. Прогноз по зоне поражения: 2 км ЮЗ центр Янтарного. Синоптик».
«Два километра юго-западнее центра Янтарного… – прикинул я. – Эге, да это же как раз здесь!»
– Слышь, Тополь, Синоптик обещает нам студень-вихри совсем скоро. Надо убираться.
– Да я только «за». Мне-то, в отличие от тебя, «одна вещь» не нужна.
Я не стал спорить и указывать ему на то, что, в случае успеха с контейнером, пятьдесят процентов денег, полученных от Рыбина, достались бы ему.
Но какая теперь разница, если проклятый контейнер КМПЗ как сквозь землю провалился? Сейчас тут еще студень-вихри попляшут, и вообще ничего не останется, даже если раньше и было.
Через пару минут мы уже сидели на спине Авеля, который стремительно уносил нас прочь от обломков вертолета и от страшного катаклизма, обещанного Синоптиком.
Что делать дальше? Как быть с Рыбиным?
Эти два вопроса занимали меня все то время, которое требовалось Авелю для преодоления мощного пояса аномалий при движении в общем направлении на север,
Пошел монотонный дождь, но все равно настроение у меня было скорее «плюс», чем «минус».
– Слушай, Тополь, – сказал я. – А как ты смотришь на то, чтобы вывести Авеля за Периметр?
– Чего?
– Ну, мы могли бы его продать, например. Я думаю, те люди, которые попросили меня найти контейнер с упавшего вертолета, охотно отвалят за него кучу денег.
– Уверен?
– Уверенности, конечно, нет, но почему бы не попробовать…
– Я думаю, – сказал Тополь очень серьезно, – что робот-убийца это типа медведя-людоеда. Его надо сторониться. А лучше всего – убить.
– Ну, убивать – это без меня. А насчет сторониться… Давай он нас к Янтарному вывезет, и мы сразу же с него слезем. И распрощаемся с ним навсегда. Хочешь?
– Хочу.
В голосе Тополя звучала такая убежденность в собственной правоте, что я чувствовал: спорить бесполезно.
Пожалуй, в глубине души я был с ним согласен. Эти жуткие кадры, на которых Авель отрывал головы наемникам…
Ну его к черту! Кто знает, как у него там весовая функция в мозгах дальше работать будет… Как бы самим без головы не оказаться.
Самые серьезные аномалии остались позади. От озера нас отделяли где-то метров триста, когда Авель вдруг встал как вкопанный.
«Кажется, приехали».
Голова робота развернулась на сто восемьдесят градусов. Черное яйцо глядело на нас своим острым концом. Там, под односторонне прозрачной поверхностью крепчайшего бронестекла, были расположены те самые камеры, которые служили Авелю глазами и запись с которых мы смотрели.
– Полевой искатель Авель запрашивает разрешение на извлечение груза триста из транспортного отсека.
– Это еще зачем? – удивился я.
– У груза триста возобновилось дыхание.
– Повтори.
– У груза триста возобновилось дыхание.
Для тех, кто не понял, поясняю: Авель утверждал, что Пятнистый подает признаки жизни.
Тот самый Пятнистый, который все это время пролежал, холодный и бездыханный, у Авеля в брюхе, в приемистом транспортном отсеке.
Тот самый Пятнистый, чью смерть я лично диагностировал.
Чудо? Чудо.
– Можно я? – вдруг спросил у меня Тополь.
– Да пожалуйста.
– Тебе известно, кто такой Болотный Доктор? – спросил Тополь, обратившись к Авелю.
– Нет.
– Болотный Доктор это человеческое существо, которое обитает на Болоте. В точке с координатами…
Тополь сверился с картой и назвал Авелю точное местоположение домика Болотного Доктора посреди Болота.
– Повтори, – приказал Тополь.
Авель повторил. Также, в свойственной себе манере, он повторил и запрос насчет «разрешения на извлечение груза триста из транспортного отсека».