Бегущая могила
Шрифт:
Они расстались возле “Летающей лошади”, Шах вернулся в офис, чтобы закончить работу над документами, а Страйк остался возле паба, охваченный гневом и самообвинением. У него было достаточно опыта в обоих видах несчастий, чтобы понять, что есть огромная разница между тем, чтобы чувствовать себя жертвой случайных ударов судьбы, и тем, чтобы признать, что к беде привела собственная глупость. Илса предупреждала его, что Бижу болтлива и несдержанна, и что же он сделал? Трахнул ее во второй раз. Годами избегая внимания общественности, давая показания в суде только с бородой, отказываясь
Он позвонил на номер Бижу, но попал на голосовую почту. Оставив сообщение, чтобы она позвонила ему как можно скорее, он позвонил Илсе.
— Привет, — сказала она холодным голосом.
— Звоню, чтобы извиниться, — сказал Страйк, что было правдой лишь отчасти. — Я не должен был бросаться на тебя. Я знаю, что ты только пыталась присмотреть за мной.
— Да, это так, — сказала Илса. — Хорошо, извинения приняты.
— Ну вот, ты оказалась права, — сказал Страйк. — Я в сегодняшнем “Private Eye”, связанный с ней и с ее женатым бойфрендом.
— Вот черт, не Эндрю Хонболд? — сказала Илса.
— Ты его знаешь?
— Только немного.
— Eye намекает, что я не только трахал ее, но и помогал ей подслушивать в спальне Хонболда.
— Корм, прости, но она уже давно пытается заставить его уйти от жены. Она совершенно открыто говорит об этом.
— Я не вижу, как Хонболд решит жениться на ней, если он думает, что она приставила к нему частного детектива. Где она сейчас, ты не знаешь?
— Она будет в палате Лавингтон Корт, — сказала Илса.
— Хорошо, я пойду и подожду ее там, — сказал Страйк.
— Разве это разумно?
— Внушить ей страх Божий будет легче при личной встрече, чем по телефону, — мрачно сказал Страйк, уже направляясь к станции метро.
Глава 44
Мужчина должен расстаться с низменным и поверхностным. Главное — оставаться твердым.
И-Цзин или Книга Перемен
Страйк впервые порадовался тому, что Робин сейчас находится на ферме Чепмена. Он совершил чертовски глупый поступок, и хотя последствия, скорее всего, будут более серьезными для него самого, чем для агентства в целом, он предпочел бы, чтобы Робин оставалась в неведении относительно того, в какую кашу он вляпался.
Найдя нужный адрес, Страйк совершил короткую поездку по Центральной линии, вышел из метро в Холборне и направился к Линкольнс-Инн. Там он занял позицию за деревом в саду, откуда мог наблюдать за неоклассическим фасадом суда Лавингтона, и стал ждать.
Он находился там уже около часа, наблюдая за тем, как несколько человек входят в здание и еще больше выходят из него, когда зазвонил его мобильный телефон. Он ожидал увидеть номер Бижу, но увидел номер Штыря.
— Че как, Бунзен, просто звоню сказать, что порешал по поводу Рини. Двадцать восьмое мая. Не мог ничего сделать раньше.
— Шикарно, Штырь, это отличная
— О да, он знает, — сказал Штырь. — И у вас там будет немного охраны, чтобы убедиться, что он сотрудничает.
— Еще лучше, — сказал Страйк. — Спасибо большое.
— Хорошо, счастливо оставаться, — сказал Штырь и отключился.
Страйк только успел положить мобильник обратно в карман, как дверь суда Лавингтона открылась и по ступенькам спустилась Бижу в ярко-красном пальто, направляясь в сторону станции метро. Страйк дал ей фору, а затем последовал за ней. На ходу он достал свой мобильный телефон и снова набрал ее номер. Она достала телефон из сумки, продолжая идти, посмотрела на него и, не отвечая, положила обратно в сумку.
Поскольку он хотел оставить некоторое расстояние между собой и судом Лавингтона, чтобы уменьшить вероятность быть замеченным коллегами Бижу по работе, Страйк продолжал идти в пятидесяти ярдах позади своей цели, пока она не вошла на узкую улицу Гейт-стрит. Здесь она замедлила шаг, снова достала мобильный телефон, видимо, чтобы прочитать недавно полученное сообщение, и наконец остановилась, чтобы отправить ответ. Страйк ускорился и, когда она снова убрала мобильный телефон в сумку, окликнул ее по имени.
Она оглянулась и с явным ужасом увидела, кто ее позвал.
— Я хотел бы поговорить с тобой, там, — мрачно сказал он, указывая на паб под названием “Корабль”, который находился в переулке, предназначенном только для пешеходов, и виднелся между двумя зданиями.
— Зачем?
— Ты читала сегодняшний номер “Private Eye”?
— Я… да.
— Тогда ты знаешь, почему.
— Я не…
— Не хочешь, чтобы тебя видели со мной? Тогда надо было ответить на звонок.
Она выглядела так, словно хотела отказаться идти с ним, но позволила ему увести себя в переулок. Когда он открыл дверь “Корабля”, она прошла мимо него с холодным выражением лица.
— Я бы лучше пошла наверх, — сказала она.
— Я не против, — сказал Страйк. — Что ты хочешь выпить?
— Мне все равно — красное вино.
Пять минут спустя он присоединился к ней наверху, в Дубовой комнате с низким потолком и тусклым освещением. Она уже сняла пальто, обнажив облегающее красное платье, и сидела в углу спиной к комнате. Страйк поставил ее вино на стол и сел напротив нее, держа в руках двойной виски. Он не собирался задерживаться на время, необходимое для того, чтобы выпить пинту пива.
— Ты болтаешь обо мне без умолку.
— Нет, я этого не делала.
— Крот в палатах Лавингтон-Корт.
— Я знаю, что там написано!
— Ты должна четко объяснить этому Хонболду, что я никогда не давал тебе никаких советов по поводу наблюдения.
— Я уже говорила ему об этом!
— Видел статью, да?
— Да. И “Мэйл” на него наехал. И “Сан”. Но он будет все отрицать, — добавила она, и ее нижняя губа задрожала.
— Еще бы.
Страйк без всякого сочувствия наблюдал, как Бижу роется в карманах в поисках салфетки и тщательно промакивает глаза, чтобы не нарушить макияж.