Бегущий по Лабиринту
Шрифт:
Алби с такой злостью сверкнул на него глазами, что юноша почувствовал, как у него застопорилось сердце, и запнулся.
— Но… как можно обвинять ее в том, что Ворота не закрылись?
Ньют шагнул вперед, положил руку на грудь Алби и мягко оттеснил его назад.
— Черт возьми, а как нам быть, Томми? Она сама во всем призналась.
Томас взглянул на Терезу — в синих глазах девушки было столько грусти, что у него сжалось сердце.
— Радуйся, что не отправляешься вместе с ней, Томас, — произнес Алби и ушел.
Никогда еще юноше так сильно не хотелось съездить вожаку глэйдеров по физиономии.
Билли
— Оставайтесь с ней, что бы ни случилось. Никто и пальцем не должен притронуться к девчонке. Головой отвечаете.
Оба конвоира кивнули и повели девушку дальше. Томас испытал почти физическую боль, глядя, как покорно и безропотно она шла в тюрьму. И еще ему стало невыносимо тоскливо оттого, что он больше не сможет с нею говорить.
Но я только встретился с ней, — подумал он. — Я ее даже не знаю.
Впрочем, он понимал, что лукавит. Томас был уверен, что они действительно знали друг друга до того, как им стерли память и отправили в Глэйд.
— Навести меня, — произнесла она у него в мозгу.
Томас не знал, как ответить ей мысленно. Но он все-таки попытался.
— Обещаю. По крайней мере, там ты будешь в безопасности.
Ответа не последовало.
— Тереза?..
Тишина.
Следующие тридцать минут прошли в невообразимой суматохе.
Несмотря на то, что освещенность оставалась такой же, как утром, когда не взошло солнце и исчезло голубое небо, казалось, будто Глэйд внезапно погрузился во мрак. Ньют и Алби собрали кураторов и обязали их в течение часа разместить своих подопечных в Хомстеде. Томас ощущал себя сторонним наблюдателем, не зная, чем помочь.
Строителям — их куратор, Галли, так и не вернулся, — отдали приказ возвести баррикады перед всеми четырьмя Воротами. Они принялись за работу, однако Томасу было очевидно, что на постройку чего-нибудь эффективного не хватит ни времени, ни материалов. Ему даже показалось, что кураторы просто решили занять людей, чтобы отсрочить неизбежную вспышку паники. Томас помогал строителям собирать по Глэйду весь бесхозный хлам и сваливать его в проходах, по возможности сколачивая предметы между собой. Но когда он увидел уродливый и жалкий результат, то перепугался до смерти: не было ни малейшей надежды, что импровизированные баррикады смогут задержать гриверов.
Поглядывая по сторонам, Томас заметил, что работа кипит во всех уголках Глэйда.
Все фонарики, какие нашлись в Глэйде, были распределены между подростками. Ньют объявил, что планирует на ночь разместить всех в Хомстеде; электрическое освещение будет использовано только в крайнем случае. Фрайпан получил задание собрать все продукты длительного хранения и перенести их из кухни в Хомстед на случай, если придется выдерживать долгую осаду. Томас боялся и представить, в каком ужасающем положении они тогда окажутся. Другие собирали предметы первой необходимости и инструменты; юноша заметил, что Минхо переносит в дом оружие из склада в подвале, — Алби
Покинув строителей, Томас присоединился к Минхо и помог перетащить в дом ящики с ножами и дубинками, обмотанными колючей проволокой. Затем куратор сказал, что у него есть особое поручение от Ньюта, и посоветовал Томасу исчезнуть, отказавшись дать какие-либо объяснения.
Это задело юношу, но он все-таки оставил Минхо одного, решив переговорить с Ньютом.
Томас перехватил его на пути к Живодерне.
— Ньют! — крикнул он. — Надо поговорить.
Ньют остановился так внезапно, что юноша чуть с ним не столкнулся.
— Только быстро.
Томас замялся, не зная, с чего начать.
— Ты должен освободить девушку… Терезу.
Он понимал, что Тереза, возможно, обладает какой-то ценной информацией.
— Рад слышать, что теперь вы друзья навеки. — Ньют пошел дальше. — Не трать мое время, Томми.
Томас схватил его за руку.
— Выслушай меня! Она тут не просто так — мне кажется, нас с ней послали сюда, чтобы закончить все это дело.
— Как закончить, интересно знать? Позволить поганым гриверам проникнуть в Глэйд и перебить нас всех? Знаешь, Шнурок, мне приходилось выслушивать много всяких идиотских идей, но твоя бредятина вне конкуренции.
Томас застонал.
— Я совсем не о том говорю! Незакрытые Ворота — лишь вершина айсберга!
— Слушай, Шнурок, что ты вообще несешь?! — раздраженно спросил Ньют, скрестив руки на груди.
С тех пор как Томас увидел надписи на стене Лабиринта, слова — эксперимент «территория обреченных», программа оперативного реагирования, общемировая катастрофа, — не выходили у него из головы. Если кто и поверит ему, то только Ньют, решил он.
— Я думаю, над нами проводят какой-то эксперимент, тест или что-то типа того. И эксперименту суждено когда-то закончиться. Мы не можем жить здесь вечно — кто бы нас сюда ни забросил, он тем или иным способом намерен положить всему конец.
У Томаса словно камень с души упал, когда он высказался.
Ньют потер глаза.
— И это должно убедить меня, что все чудненько, я должен выпустить девицу, и плевать, что после ее появления все стало шиворот-навыворот?
— Черт, ты меня не понимаешь! Я хочу сказать, что она вообще не виновата в том, что мы тут оказались! Они всего лишь пешка, и послали ее к нам в качестве инструмента — или подсказки, как выбраться отсюда.
Томас набрал в легкие воздуха и продолжал более решительно:
— Я думаю, поэтому и меня к вам заслали. И тот факт, что Тереза активировала процесс Окончания, вовсе не означает, что она желает нам зла.
Ньют посмотрел в сторону Кутузки.
— Знаешь, сейчас я не хочу забивать всем этим голову. Думаю, одну ночь она сможет потерпеть. Тем более, если начнется заваруха, она в Кутузке будет в большей безопасности, чем мы.
Томас кивнул, соглашаясь на компромисс.
— Хорошо. Как-нибудь продержимся эту ночь, а завтра, когда в нашем распоряжении будет целый день, решим, что с ней делать. Заодно и подумаем, чего от нас хотят Создатели.