Белая башня
Шрифт:
А солнце припекало.
И главное, жара.
Духота.
Воздух вязкий. Пот по шкуре течет ручьями, хотя Ирграм точно знал, что его шкура к потению не приспособлена. И этим тяжко. Миара дышит раскрытым ртом. Черные волосы её свалялись, и по пыльной шкуре расползлись потеки. Она то и дело останавливалась, но потом стискивала зубы. И шла дальше.
Главное тоже странно.
Идут они третий час уже. И упорно так, упрямо, а цель ближе не становится. Как будто на месте топчутся. Ирграм
А цель ближе не становилась.
— Хватит, — Карраго уперся рукой в ствол ближайшего дерево, и второй грудь потер. — Я… сейчас издохну… а это… будет позорная смерть для мага.
— Почему? — поинтересовался барон, крутя головой по сторонам. Вот уж кто, если и испытывал неудобства, то явно куда меньшие, чем прочие люди.
Даже приятель парня и тот запыхался, не говоря уже о том, что изрисованная рубцами шкура его покраснела. Да что там мальчишка, наемник и тот дышал с трудом, сквозь стиснутые зубы.
— Потому… что магу прилично погибнуть в схватке, — Карраго перевернулся и все-таки, не удержавшись на ногах, сполз в траву. — Героической… или в собственной постели…
— Хлебнув яду, — подхватила Миара, которая согнулась и дышала тяжко. — Поднесенного кем-нибудь из любящих и очень заботливых родственников. Кинжал тоже подойдет… проклятье еще какое-нибудь. А вот так, от ходьбы… и вправду неприятно умирать.
Она потрясла головой, и со лба посыпались соленые капли пота.
От нее несло человеком, и запах этот снова пробуждал в Ирграме низменное желание отведать крови, что скрывалась под тонкой нежной кожей.
Хотя бы пару капель.
Исключительно в исследовательских целях. Если маги изучают нежить, то почему нежити, пользуясь случаем, не изучить магов? Логично ведь?
Правда, он и сам опустился на корточки, застыв в привычной уже, но такой удобной позе.
И мысли о крови из головы выкинул. Почти. Сосредоточившись всецело на собственных ощущениях. Цель определенно была близка, но…
— Это ненормально, — Миара никогда не умела долго молчать.
— Что именно? — уточнил Карраго.
— То, что мы идем, но фактически остаемся на месте. Но это не иллюзия, это… это что-то другое.
— Мы идем, — возразил мальчишка. — Я зарубки оставлял. Они снова не попадались. Значит, мы движемся…
— Вопрос — куда? — Винченцо тоже дышал тяжело, но держался получше прочих. И посмотрел на Дикаря. — Что скажешь?
— Не знаю, но… час назад солнце было по правую руку.
Ирграму не пришлось открывать глаза, чтобы убедиться, что теперь оно находилось по левую. Час? Это слишком мало, чтобы оно вот так переместилось.
— Мы никуда не сворачивали.
— Тут и не свернешь, — мальчишка указал. —
— Еще не хватало, — буркнул Дикарь. И подняв руки, толкнул воздух.
Хмыкнул.
И снова толкнул.
Воздух остался недвижим.
— Плотность стандартная, — Миара провела пальцем по траве. — И энергетических всплесков, характерных для сторожевых заклятий, не было. И вообще ничего не было! Но все равно мы идем и… стоим! Фактически! А еще чувство такое, что с меня вот-вот шкура слезет.
— Тогда есть смысл устроить привал, — Дикарь снова посмотрел на небо. И глаза прищурил, чтобы видно было лучше, не иначе. — Потому что… все равно сил нет идти дальше.
Он отряхнулся.
И посмотрел на мага. Выразительно так. А маг кивнул. И указал на ближайшие кусты. Жест не остался незамеченным, но прочие предпочли сделать вид, что ничего-то не видят.
Миара даже спиной повернулась.
А вот Ирграм отполз в сторонку. А там взял чуть дальше, обходя кусты полукругом и на всякий случай стараясь не упускать их из виду. Все же лес вокруг внушал некоторые опасения.
— Вылезай, — сказал ему маг, когда Ирграм подобрался достаточно близко, чтобы расслышать речь. А с его слухом это было не настолько близко, чтобы его заметили.
Впрочем…
— Любопытный, — сказал Ульграх тому, второму. И человек кивнул. А потом спросил:
— Что ты чувствуешь?
— Голод, — буркнул Ирграм. — И желание свернуть кому-нибудь шею.
Он мог бы и поименно огласить, но все же решил проявить дипломатичность.
— Это в целом. А вот относительно места. Леса. Смотри, — Ульграх указал куда-то. — Видишь вон то дерево с красным стволом?
— Это ольха, — пояснил Ирграм.
— Как-то она слабо на ольху похожа.
— Зараженная красной плесенью. Та еще пакость.
— Зато заметная. Если память мне не изменяет, то рядом с ней мы были утром. А теперь она вон… кажется, что рукой подать.
Рукой или нет, но зараженная ольха и вправду была подозрительно близка, если её не заслонили стволы иных деревьев. Впрочем, Ирграм узнал и корявую, расколотую молнией сосну.
И вон те заросли дикого хмеля, что опутали лещину, почти поглотив её.
Нет, наверняка в лесу есть и еще одна больная ольха, и сосен кривых хватает, не говоря уже о диком хмеле, который тоже весьма живуч, но…
— Мы шли, — он задумался, пытаясь как-то осознать увиденное. — И казалось, что довольно быстро. Но на деле медленно?
— Или пространство растянулось, — предположил Дикарь. — Когда мы шли. И чем быстрее, тем больше оно растягивалось. А теперь вот сжалось. Выходит.
И все снова уставились на ольху, которая, кажется, приблизилась еще немного.