Белая башня
Шрифт:
Раб замотал головой и сжался.
— Не велено… не велено…
— Тогда позови хозяина.
— Нету. Уехали.
— Когда?
— Как… как небо… уехали.
— А тебя оставили тут?
Кивок.
— Мне нужно в дом. И я имею право войти…
Раб задрожал.
Тяжко с ними, неразумными. И злиться смысла нет. Он исполняет долг. Но и внутрь не попасть.
— Позвольте, господин? — великан потеснил Верховного. Пальцы его обвили кованые прутья, чуть сдавили, потрясли, примеряясь.
Слегка
Голова опустилась.
И металл заскрипел.
— Интересная особь. Чем-то напоминает усиленную линию, — заметила Маска. — Если так, то следует отметить поразительную устойчивость генотипа. Столько лет, а размытие генов минимально.
Верховный чуть прикрыл глаза.
Интересно, когда-нибудь он сумеет понять все, что сказано?
Когда-нибудь… несомненно.
Врата с хрустом отворились. И раб съежился сильнее прежнего. Он и голову накрыл руками, верно, опасаясь гнева незваных гостей.
Зря.
Великан не стал трогать человека. А вот цепь, что железной змеей свернулась у стены, подхватил на ладонь, погладил звенья да и смял их с легкостью, словно сделаны они были из глины, а не металла.
— Свет дал мне силу, — сказал он. — А боги вернули жизнь. Для чего? Не для того ли, чтобы я вернул отобранное иным?
Верховный осторожно обошел и его, и раба, что все так же сидел, не смея поверить в обретенную свободу, а может, боясь её, ведь все знали, что ждет взбунтовавшихся рабов.
Впрочем, сейчас Верховному не было дела до них.
В дом он вошел.
И вновь остановился перед запертой дверью.
Оглянулся… надо возвращаться. Если в доме кто и остался, кроме привратника, которого было слишком долго расковывать, поэтому и бросили его, то люди эти наверняка спрячутся.
И что же делать?
— Погоди, — Маска вновь отодвинула Верховного в сторону. — Сейчас… надо же… функционирование… удаленный доступ… нужно время.
Она бормотала это про себя, и Верховный слышал обрывки то ли слов, то ли мыслей. А еще видел, как от его руки к двери протянулись тончайшие нити света. И пронзили древесину, но дверь не открылась.
— Потому что она не является частью системы, — раздраженно отозвалась Маска. — Ниже… глубже будет проще. Эту дверь надо просто сломать.
И нашелся человек, который с легкостью исполнил задачу.
А дальше и вправду…
Коридор.
Еще одна дверь.
Тяжесть спертого воздуха. Рабы, что были мертвы и, кажется, довольно давно.
— Ничего, сейчас попробуем активировать принудительную вентиляцию, — Маска оглядывалась, резко, так, что шея ныла, да и боль в теле усилилась. Она, эта боль, накатывала волнами, и Верховный ощущал каждую. — Примитивный разум, но функционально…система общая… подключились к существующим шахтам. Это хорошо. Это значит, что вентиляция сработает.
Что-то вдруг загудело,
И великан, державшийся рядом, отступил.
Акти же не дрогнул, он по-прежнему покорно ступал рядом, подставив Верховному узкое свое плечо.
— Хранилище почти пусто, хотя… да, отлично… возможна активация накопителей… износ небольшой, стало быть, из числа запасных. Пользовались редко. Поздравляю, человек, — Маска явно улыбалась. — Ты привел меня в нужное место.
А вот Верховный в этом сомневался.
Очень.
Глава 35
Глава 35
Винченцо
Утром Джер открыл глаза и, полежав с полминуты, явно осознавая перемены в себе, сказал:
— Охренеть! Я теперь, получается, маг, да? — и столько восторга в голосе было, что Винченцо не стал разочаровывать бедолагу.
— Маг, — согласился он и руку подал.
— Сильный?
— Сильнее некуда.
Руку зацепили, и барон сел, поерзал, плечи расправляя, и даже огляделся с чувством собственного превосходства над простыми смертными.
Знакомо.
— Будешь колдовать, отойди от костра, — проворчала Миара, явно не выспавшаяся и особенно раздраженная по этому поводу. — Если зелье испортишь, я тебя выпорю.
— Я маг!
— Думаешь, магов не порют?
— А что, порют? — Джер явно имел иные представления о жизни магов.
— Еще как, — заверил его Карраго. — Розги — это первейший и незаменимый я бы сказал инструмент воспитания.
— А если я так? — Джер поднял руку и над пальцами его стал сгущаться воздух. Раскаленный.
Добела.
Силен парень, только зря он.
Карраго щелкнул пальцами и на мальчишку упал плотный купол.
— Сиди, — сказал Винченцо Дикарю, который дернулся было. — Он знает, что делает.
А сам поежился.
Сколько лет прошло, а он прекрасно помнит это давящее тяжелое чувство, когда казалось, что на плечи небеса рухнули. И что они того и гляди раздавят.
Мальчишка сцепил зубы.
Покраснел.
Попытался встать. И…
— Все! Я понял! — прохрипел он, вытирая ладонью кровь из носу. — Честно! Понял.
— Он понял, — повторил Дикарь.
И Карраго убрал купол. А Дикарь помог мальчишке подняться. И по спине похлопал, когда тот согнулся в приступе кашля.
Заботливый.
А вот на отца когда-то крики, что Винченцо понял, не подействовали. И мольбы тоже. И кровь эта, которая сперва из носу хлынула, а потом, кажется, сама кожа ею сочилась. Нет, отец был куда более хладнокровен. И дождался, когда Винченцо отключиться.
— Сила — это хорошо, — произнес Карраго наставительно. — Но сама по себе сила — это лишь меч. Дай его в руки дураку, и он скорее себя зарежет, чем врагов. Так понятно?