Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала
Шрифт:
— Мистер Бэнг, Ваш кабинет застрахован только от перестрелок и краж со взломом. Значит, если докажут факт кражи со взломом, то ремонт в кабинете оплатит страховая! Вот, здесь всё написано.
Глаза миссис Уиллсон горели. Я действительно заметил на её столе буклет из страховой, а рядом — “Обворожительную фиалку и семь самураев” в обложке от этого буклета. Ну что ж, о вкусах не спорят.
По пути наверх я рассуждал о том, что в полиции и правда могут служить хорошие люди, и в основном это Ганс Зёдер. Единственный человек в этой прогнившей
— Знаешь, что тут случилось? — спросил он ехидно.
— Здравствуй, — ответил ему я.
— Я бы пожелал тебе доброго утра, но в твой кабинет вломились, — Ганс пожал плечами. — А это не делает утро добрее.
Я окончательно взбодрился.
— Вломились? — спросил я. — И как же это произошло?
— А вот через это окно, — указал Ганс. — Смотри, его разбили, проникли в твой кабинет, разворошили весь стол, наследили, понимаешь…
Я покивал и начал осмотр кабинета. Очень аккуратно выбитое окно. Осколки стекла на линолеуме, но пепельница с подоконника не упала.
Две цепочки следов. Первая, назову её Большая Нога, тянется от окна к столу, оттуда — к платяному шкафу, затем обратно к столу и обратно в окно. Вторая, назову её Маленькая Нога, от окна тянется к креслу для посетителей, оттуда — к книжному шкафу, а затем тоже к окну.
— Их было двое, — начал я. — Вот, смотри, тут ботинок тяжёлый, а тут чуть ли не туфелька…
— Скажи мне лучше, — отмахнулся Ганс, — какой они нанесли ущерб. А об остальном пусть судят криминалисты.
Я осмотрелся ещё раз. Все бумаги на месте. Все ящики перевёрнуты, но ничего не украдено. Сейф не вскрыт. Даже тайник, который находится у меня… кое-где — и то не нашли. Деньги в ящике на месте до последнего цента. Да что там — даже пепел из пепельницы вытряхнуть не потрудились.
— Ты не поверишь, но они ничего не украли. Вообще, даже деньги целы.
Ганс поднял брови.
— Какой ущерб? — спросил он.
— Окно, ковёр, — перечислил я. — Всё.
— Карл, — Ганс посмотрел на меня в упор. — Ты темнишь, друг мой.
Ганс! Однажды, и я надеюсь этот день никогда не настанет, ты прочтёшь этот дневник. Ты узнаешь, что я скрыл от тебя важную улику по делу, которое только предстоит начать расследовать. И ты поймёшь, Ганс, что иногда нужно скрыть от полиции что-то важное, потому что в этом и есть работа частного детектива. Прости меня, друг мой Ганс.
— Ганс, я когда-нибудь что-нибудь от тебя скрывал? — спросил я.
Ганс усмехнулся.
— Как знаешь. Но учти: если ничего не украли, то я не смогу классифицировать это как кражу со взломом, это будет просто взлом и проникновение. А значит страховая разведёт руками и будет смеяться над тобой. Точно ничего не украли?
— Вот гады! — в сердцах воскликнул я и хотел уже было выложить всё, но вовремя остановился. — Могли бы хоть пепельницу украсть!
Конечно,
9:40
С формальностями покончено, время пить кофе! Увы, это оказался взлом без кражи, так что ремонт окна за мой счёт. Претензий ни к кому не имею, всё такое.
10:00
Ох!
10:15
Пришёл в себя, сейчас попробую заварить кофе. Что можно сказать? Знакомство с семейством МакКавити продолжается. Если так пойдёт дальше, то сегодня вечером, когда я серой тенью появлюсь на семейной встрече этой корпорации, меня дружно поприветствуют как старого знакомого, а затем спросят про эту набившую оскомину белую фарфоровую кошку. Так вот, в мой кабинет вошла Аева.
Как её описать? Лёгкое платье, розовые короткие волосы, тяжёлые ботинки. Какая эклектика! А ещё она была юна, явно не видела жизни, возможно даже не до конца понимала, какими страшными людьми на самом деле являются её родственники. Тьма этого города ещё не отучила Аеву от хитрой улыбки и едкой шутки, а могущество семьи — наоборот всячески этому потворствовало. Предвижу, что через десять лет она вырастет в роковую и опасную женщину, как её сестра. Да, я выяснил, что они с Розмари родные сёстры.
Итак, она вошла в мой кабинет, села в кресло для посетителей, сложила ноги в тяжёлых ботинках на мой стол, заложила руки за голову и откинулась на спинку, разглядывая потолок. Всё это не говоря ни слова. Я тоже молчал.
— Давайте так, — через некоторое время произнесла моя посетительница, но замолчала.
— Здравствуйте, — спокойно сказал я.
Посетительница села прямо, даже изволила убрать свои ботинки с моего стола, а затем воззрилась на меня. Этот взгляд кого-то напоминал мне, и лишь сейчас я понимаю, что у них с Розмари просто одинаковые глаза.
— Здравствуйте-я-Аева-МакКавити, — скороговоркой ответила она. — И меня послали за Вами шпионить, ну а точнее отвлечь Вас каким-нибудь важным и оплачиваемым делом, чтобы Вы забыли на некоторое время о нашей семье.
— И Вы, — попытался вклиниться я, но Аеву было так просто не заткнуть.
— И я, — перебила меня она, — не хочу. Вот серьёзно, ну их к чёрту! Если Вас спросят, так и скажите: приходила Аева, а никаких дел Вы с ней не имели, ок?
Я был сбит с толку.
— Я ничего не пропустил? Вас послали шпионить и отвлекать меня, но Вы этого делать не собираетесь?
— Всё так. А Ваш гонорар я пущу на пиратские диски и запрещённые препараты.
— Тогда зачем вы пришли ко мне? — спросил я. Для этого совершенно точно должна была быть причина.
— Ну как… — Она изобразила задумчивость. — Однажды, когда к Вам придут головорезы моего дяди и спросят с использованием средств убеждения, какие дела Вы со мной вели, Вы по крайней мере не будете врать и вспомните моё лицо. Тогда Вам не поверят, и будут думать, что я хорошо Вас отвлекла и хорошо шпионю. Все в плюсе, верно?