Белая пыль
Шрифт:
Анастасия устало выпустила очки из пальцев, и те аккуратно упали в раскрытый портфель, стоявший у ее кресла.
– Это была моя просьба к Измаилу, – сказала она, потерев переносицу средним пальцем. – Он вообще не в курсе дела. Просто он внимательно ко мне относится. – Теперь ее голос стал менее уверенным, а взгляд переключился с детективов на стены и потолок. – Дело в том, что несколько лет назад я поняла, что иногда перестаю быть собой.
– Как это?
Егор Ильич вышел из легкого оцепенения, в котором пребывал, и, поднявшись с места, перешел ближе к напарнику. Сел на край его стола, прямо напротив Анастасии, но
Анастасия сменила позу – выпрямила спину, поставила ровно колени. Посмотрела на кончики серых туфель, слегка подвигала ступнями, словно пыталась выровнять их, поставив точно рядом друг с другом. Не поднимая головы, она вдруг произнесла:
– Недавно я стала вдовой. – И, не дожидаясь реакции детективов, быстро продолжила: – Мой муж погиб. Точнее, его убили, – поправилась женщина. – Выстрелом в голову. От головы осталась только нижняя челюсть. Больше ничего.
– Уф-ф, – невольно выдохнул Сергей, как будто сидевший в театре человек, ожидавший комедии, но погрузившийся в кульминацию драмы.
Анастасия подняла на него глаза, словно не понимая, зачем он издает такие звуки, но потом покачала головой.
– Нет. Я не об этом хотела, – успокаивала она то ли саму себя, то ли Сергея. – С его убийством разбирается полиция. Мы его уже похоронили. Мужа в смысле, – пояснила посетительница.
– А тогда… – начал было задавать вопрос Егор Ильич.
– Я пришла просить о другой помощи, – не дослушала его Анастасия. – Давайте не будем отвлекаться.
– Хорошо, хорошо, продолжайте, – извиняясь, ответил старик.
Женщина недовольно посмотрела на него, всем видом показывая, что не желает никого слышать, пока не сможет донести все, что хочет.
– Несколько лет назад я вдруг очнулась в странном заведении, посреди комнаты, в неизвестном мне месте. Комната оказалась темной и пустой. Только широкие кровати. Приглушенный красный свет. Я была там одна. За дверью слышались шум и смех. Веселье какое-то. Сначала я подумала, что сплю. Потом поняла – нет. Ну, знаете… – Посетительница взмахнула тонкой кистью. – Как там водится, ущипнула себя, прикусила губу. Почувствовала боль. В общем, я поняла, что все происходит наяву. Обстановка была не просто незнакомой, а абсолютно чужой. Сначала я испугалась, затем взяла себя в руки. У меня же дочь. Я испугалась за нее. Для матери ребенок – это больше, чем жизнь. А что с моим ребенком, я тогда не понимала. В общем, я выскочила из комнаты и увидела большой зал со сценой. Какой-то странный праздник. Люди, человек пятьдесят. Может, больше. Многие мне улыбались. Называли по имени. Спрашивали, как мои дела и все в таком духе. Я была растеряна. Спросила, где выход. Слава богу, выскочив на улицу, я поняла, что нахожусь в Москве, и мой сотовый у меня в кармане. Я вызвала такси и приехала домой. Там все оказалось хорошо. Няня в детской. Спящий ребенок. Все как будто и не заметили моего отсутствия. Но для меня это было каким-то ужасом. Понимаете?
– А ваш муж? – не выдержал Сергей.
– Муж? – растерянно переспросила женщина и потерла пальцами виски. – Муж тогда был в отъезде. Он часто бывал в отъезде. У него такой бизнес, знаете… – Она подбирала слова. – Психологическое консультирование как бы. Может быть, слышали про общество «Добро и Свет». Нет?
Анастасия, прищурившись, посмотрела на Егора Ильича, а Сергей в это время что-то вбил в поисковую
Егор Ильич потер ладонью затылок и, глядя на женщину, отрицательно мотнул головой. Анастасия понимающе кивнула.
– Это нормально. Он все переживал, что его общество назовут сектой. Потому больше на периферии работал. Насколько я понимаю, там действительно была какая-то помощь, в плане – мир, радость, счастье. Что уж он там делал, я не знаю, но точно ничего такого, что бы могло кому-то навредить. В общем, не в этом дело. – Женщина попыталась сменить тему разговора. – Дело во мне. Я о себе прошу.
Сергей тоже встал со своего кресла, перешел на другую сторону стола и присел на его крышку рядом с компаньоном.
– Вы про случай с комнатой? Было какое-то продолжение?
Анастасия провела ладонью по волосам то ли растерянно, то ли рассерженно.
– Не совсем с той комнатой. Дальше это повторялось еще несколько раз. Нет, не место. Я порой могла прийти в себя в совершенно незнакомой жизни. Иногда, как оказывалось, исчезала из дома на несколько дней. Но к этому относились спокойно. Помощницы, няни. Они все понимали, что я могу быть занята.
– А ваш муж? Вы ему не рассказывали? – допытывался Егор Ильич.
Женщина грустно ухмыльнулась.
– Я себе этого не хочу рассказывать. А вы говорите – муж.
Сергей понимающе кивнул. Посмотрел на Егора Ильича. Тот гладил ладонью подбородок и задумчиво смотрел на стену напротив.
– То есть вы думаете, что периодически перестаете быть собой и с вами происходят непонятные вещи, так?
Глядя в глаза сыщику, Анастасия уверенно кивнула.
– А вы к врачу не обращались?
Женщина так же уверенно покрутила головой.
– Я не буду спрашивать почему, хотя на будущее рекомендовал бы. А что сейчас вас побудило устроить слежку за самой собой и почему это должны делать мы, а не какие-нибудь другие, более обученные такому ремеслу люди? – спросил Сергей.
При этих словах Егор Ильич молча направился к своему компьютеру. Он набил что-то на клавиатуре, щелкнул мышкой, и принтер, что стоял рядом на тумбе, скрипнул, клацнул и стал выдавать листы распечатанного договора.
– Во-первых, – жестко, словно вернувшись в свой первоначальный образ, сказала Анастасия, – недавно погиб мой муж, а значит, на фоне такого стресса со мной могут повториться те самые неприятные явления. Во-вторых, – продолжала она, – моего мужа убили, я не знаю, по каким причинам, но это может быть опасным и для меня. Я не хочу огласки. В данной ситуации наиболее обученный персонал для такой работы – это вы. В-третьих, моя просьба должна остаться известной только нам… – Анастасия обвела всех присутствующих тонким указательным пальцем, – троим. А вы работаете только вдвоем. Это важно по многим причинам, которые я не хочу и не буду обсуждать.
Сергей вздохнул и снисходительно посмотрел на клиентку.
– Теперь понятно.
– Да, еще очень важное требование, – добавила женщина. – О том, что вы за мной наблюдаете, не должна знать даже я. Кроме тех случаев, когда стану представлять для себя опасность. И Иван не должен знать.
– Кто такой Иван? – как бы невзначай спросил Егор Ильич, раскладывая распечатанные листы по экземплярам.
– Это друг нашей семьи. Мой друг. Он всегда рядом.
– Этот, что ли? – Сергей кивнул в сторону двери, за которой стоял охранник.