Белая ведьма, черное проклятье
Шрифт:
Адреналин пульсировал во мне, и я сомневалась лишь доли секунды. Это ведь баньши. Я не должна делать этого… Но если я не сделаю, то кто?
— Держись, Дженкс, — сказала я громко, затем глазами начал искать седеющею голову Эддена. — Эдден! — крикнула я снова, и он повернулся ко мне. Я бросила ему свою сумку. — Позаботься о Дженксе! — крикнула я, когда он поймал ее, и побежала за Мией. Почему я вообще делаю это? Они ведь даже не доверяют мне.
— Мисс, о, мисс, — сказала репортер из новостей, появившись передо мной, и я оттолкнула ее локтем в сторону. Крики позади меня стали
Через три секунды я вырвалась из толпы зевак. Яркий свет сменила темнота. Стало тихо. Движение сменилось бездействием. Я бежала и четко видела свою цель. У Мии была хорошая фора, и, вероятно, машина поблизости, но ведь с ней Холли, и ей все это явно не нравилось.
Следуя за всхлипами хнычущего малыша, я пробежала стоянку. Я быстро привыкла к окружающей серости и падающему снегу. Пятна света от фонарей вспышками врывались в темноту. Я бежала, преследуя слабую добычу, и быстро их нагоняла.
Ноющая Холли притихла, когда неуклюже бегущая Мия остановилась позади мусорного контейнера рядом с въездом для грузовых машин. Через шесть секунд я уже была там. Я притормозила возле входа, не желая выдать себя. Я осмотрелась и увидела Мию, стоявшую возле закрытых ворот, прижимающую к себе Холли. Слабый верхний свет освещал ее гордое, полное решимости лицо, и я постаралась выровнять дыхание. Ей не сбежать. Айви поймает Ремуса, а я приведу Мию. Это уже почти сделано.
Боже, помоги мне, если все окажется не так легко.
Мой пульс замедлился, и я успокаивающе подняла руку.
— Мия, подумай обо всем.
Женщина сжимала дочь так сильно, что ребенок начал кричать.
— Вы убьете ее, — сказала баньши, гнев перерастал в ярость. — Вы не сможете позаботиться о ней. Если вы заберете ее у меня, вы убьете ее, это равносильно тому, если бы вы кинули ее в колодец, как ненужного котенка.
— С Холли все будет в порядке, — я сделала шаг вперед. Высокие стены, скрывавшие служебный вход, окружили меня. Без ветра стало теплее, и снег медленно падал между нами. — Люди в социальном обеспечении хорошо позаботятся о ней. Вы не сможете растить ребенка на улице. А если вы сбежите, это единственное, что вам останется. Я видела ваш дом, Мия, и знаю, вы не сможете так жить. Вы не хотите обрекать Холи на жизнь в таких условиях. Отдайте мне ребенка, и мы вернемся обратно. Все будет хорошо. Все можно решить мирно.
Она выглядела беспомощной, но я не смогла бы привести баньши силой, а вот если бы у меня был ее ребенок, она бы больше не сбежала. Все это время я медленно продвигалась к ней, и теперь нас разделяло несколько футов.
— Да что вы знаете о мире? — сказала Мия горько, покачивая Холли в тщетной попытке заставить ее прекратить хныкать. — Вы никогда не жили спокойно. Все, что вы делаете, это бежите, бежите, бежите. Вы знаете, что не можете остановиться. А если остановитесь, это вас убьет.
Я остановилась, удивленная.
— Вы ничего обо мне не знаете.
Она подняла голову и переместила Холли, так чтобы они обе оказались передо мной. Наконец, маленькая девочка прекратила плакать и уставилась на меня.
— Я знаю все о вас, — сказала она. — Я вижу вас насквозь. Это льется из
Я стиснула зубы и сжала руки в кулаки.
— Это не сработает, Мия, — сказала я, решив, что она пытается расстроить меня и стать сильнее. — Опустите ребенка и положите руки за голову. Я удостоверюсь, что с Холли все будет хорошо. — Черт побери, ну почему я не взяла мой пейнтбольный пистолет?
— Хочешь забрать моего ребенка? — усмехнулась Мия. — Прекрасно. Забирай.
Она протянула Холли ко мне, и я подумала, что она начала понимать, и протянула руки. Холли залепетала радостно. Я почувствовала незнакомый вес маленького человечка у себя на руках. Мия сделала шаг назад, и яркий свет блеснул в ее глазах, когда она посмотрела на парковку позади меня. Подъезжал автомобиль, и он осветил тупик, где мы стояли.
— Спасибо, Мия, — сказала я, взяв Холли за руку, пока она не стукнула мне по лицу. — Я сделаю все, что смогу, чтобы Холли осталась с вами.
Холодные, липкие мизинцы Холли коснулись моих, и моя рука инстинктивно сжала их.
Боль пришла из ниоткуда. Мое сердце застучало, и я начала задыхаться, неспособная крикнуть. Огонь полыхнул по моей коже, и я услышала свой голос.
Резкий гортанный крик раздался в ледяной ночи, и я опустилась на колени. Моя кожа была как в огне, и душа тоже полыхала. Огонь горел в груди, вырываясь наружу.
Я не могла вздохнуть, так сильна была боль. Я слышала крики людей, но они были слишком далеко. Мой пульс безумно скакал, и, казалось, каждый удар сердца выдавливал огонь наружу сквозь поры. С меня как будто сдирали кожу, нет, от меня отрывали ауру, и мой страх помогал процессу.
Холли счастливо лепетала, но я не могла даже подумать о том, чтобы сдвинуться. Она убивала меня. Мия позволяла Холли убить меня, и я не могла остановить это!
Я резко вдохнула, и внезапно боль ушла. Я почувствовала, как волна холода растекается внутри меня, и как замедляется мой пульс. Холли ворковала, и я ощутила, что ее забрали. Я не смогла удержаться и рухнула на тротуар. А вот волна холода продолжала разливаться внутри меня, казалось, пугающая пустота внутри меня разрастается. Я не могла остановить это. Я даже не знала как.
Мия положила меня ровнее, и благодарная за эту небольшую услугу, я уставилась на ее изящные ботинки. Боже, они, должно быть, стоили больше, чем три мои месячные арендные платы. Я чувствовала сырой ночной воздух своей незащищенной душой. И наконец, Холли забрала последнее, расползающаяся внутри темнота замедлилась и стала пропадать, оставляя затухающую, теплую пустоту.
Я попробовала дышать, но этого было не достаточно. Снег причинял боль везде, где касался меня, и я захныкала.
— Я не позволю им забрать Холли, — сказала Мия, встав рядом со мной. — Вы грязные животные, вы бы убили ее, возможно, случайно. Я столько ради нее сделала. Она моя.