Белая волчица
Шрифт:
Для этого нужно было личное разрешение Лукомора, а начальник охраны решил не беспокоить босса. Время не самое раннее, половина десятого утра, но Лукомор еще не дал о себе знать, поэтому для всех он спит. Миша будет дожидаться в приемной, пока он не проснется. А вид у адвоката озадаченный, сосредоточенный. Возможно, в клюве у него дурная новость.
Лукомор наспех привел себя в порядок, спустился вниз, на ходу велел подать завтрак в кабинет. В этой жизни он устроился очень хорошо, грех жаловаться. Дом у него роскошный, охрана, солидный штат прислуги, а главное в том, что дела идут неплохо,
Но все могло измениться в любой момент. Наскочат менты, возьмут под белы рученьки, примут, закроют, и снова начнется камерная жизнь. Он в законе, но не все это признают. Поэтому в тюрьме ему придется доказывать свое право на место под солнцем.
Порох Лукомор держит сухим, но хватит ли заряда, чтобы отбиться? Нет в нем уже прежней силы и злости. Как бы не облажаться, если вдруг прижмет.
Увидев Лукомора, Миша соскочил со своего места.
– Что?..
– Проблемы, Дмитрий Андреевич. Постановление на ваш арест выписали.
– Ты идиот? – резко спросил Лукомор. – Неужели позвонить не мог? – Он стремительно вышел из кабинета, увлекая за собой адвоката.
В прихожей Лукомор заглянул в гардеробную, взял оттуда теплую куртку, там же и обулся.
Застегиваясь на ходу, он отправился в гараж и спросил, не останавливаясь:
– Основание для ареста?
– Там ваша жена всплыла. Кристина. – Миша закашлялся, приложил два пальца к горлу.
– Кристина?! – Лукомор застыл как вкопанный.
Не думал он, что эта история всплывет. Но раз уж гром грянул, то нужно перекреститься и скоренько уносить ноги. Лукомор снова рванул вперед, к гаражу, где у него стояла дежурная машина. Он приготовил ее на всякий пожарный случай, и, как оказалось, не зря. В ней одежда, сухой паек, палатка, в общем, все, что нужно для дальней дороги в режиме автономного существования.
Он волк, и его нора должна иметь запасной лаз. Из дома вел еще и подземный выход, но это на самый крайний случай, когда все другие пути отступления будут отрезаны.
Лукомор сел за руль внедорожника, завел двигатель. Постановление на арест – это слишком серьезно, чтобы оставаться дома. Пора по запасному пути отправляться в другую нору. Может, ничего страшного и не произошло, но лучше переждать опасность в схроне.
Миша устроился рядом, сложив ладошки на сомкнутых ногах. Он прекрасно понимал, что происходит, и чувствовал себя женой древнего вождя на его похоронах. Существовал такой дивный обычай – супруга должна была уйти на тот свет вместе с мужем. Лукомор не умирал, но уходил. Он мог забрать с собой Мишу, чтобы придушить его где-нибудь по дороге.
Лукомор криво усмехнулся, глянув на мужика. Был в древности и другой, не менее интересный обычай. Гонцу с дурной вестью в зубах отрубали голову. Может, взять с собой пару телохранителей и обрезать Мише язык где-нибудь в пути?.. Он не кровожадный, но надо же отдать дань традиции. Вдруг это благое дело будет воспринято как жертва богине правосудия? Может, Фемида и смилостивится над ним?
– Что там с Кристиной? – спросил Лукомор, глядя, как поднимаются ворота.
– Одинцов кочегара взял, который тела сжигал. Там был и труп вашей жены. Пришла ко мне такая информация.
– От кого?
– Из прокуратуры.
– А из ментовки?
– В полиции
– Очень плохо. – Лукомор покачал головой.
У него и раньше имелись стукачи в ментовке, были таковые и сейчас. Но если прежде система оповещения работала как надо, то теперь произошел сбой.
Одинцов! Снова это проклятый майор! Да, все совсем плохо, если дело дошло до постановления на арест. Неужели Штрих сдал его?
– Доказательства у ментов есть?
– Признания кочегара и Полоскова. – Миша опустил голову с таким видом, как будто не кто-то там, а он сам предал большого босса.
– Шансы у меня есть?
– Будем работать.
– Давай, Миша, паши. Ты ведь самый лучший. Если выправишь дело, я тебя озолочу. Если нет, то берегись, Миша, из-под земли достану!
– Дмитрий Андреевич, ну я-то здесь при чем? Все, что в моих силах, к вашим услугам!
– Ты хоть силы прикладывай, хоть задницу, но дело сделай!
– Сделаю, Дмитрий Андреевич! Все будет нормально!
Лукомор велел Мише сесть в машину, выехал со двора и, резко набирая скорость, рванул по дороге в сторону города. Целый километр по прямой, где нет ни перекрестков, ни съездов. Здесь можно было нос к носу столкнуться с тачкой, на которой в гости к нему ехали бы спецназовцы. Не улыбалась ему такая встреча.
– Дмитрий Андреевич, куда мы? – нервно спросил Миша.
– Ты должен знать, что я свою жену не убивал. Пропала она. Уехала по делам и не вернулась. Штрих ее похитил и задушил. Уяснил?
– Да, я понимаю.
– Надо, чтобы судья это понял. За деньгами к Пекареву обращайся, сколько надо, столько и бери. Со всеми проблемами к нему. Вся связь через него. Я ему позвоню.
Лукомор вздохнул. Лучше отдыхать на Пальма-де-Майорке, чем на шконке верхнего яруса.
– А если в аэропорт информация на вас поступила?
– Ничего, прорвемся!
Лукомор и сам прекрасно все понимал. Ментам ничего не стоит учинить на него облаву, поэтому путь в аэропорт ему заказан. Да он туда и не собирался. Но Мише не нужно знать о его планах.
Лукомор высадил адвоката на перекрестке и поехал дальше. Он беспрепятственно покинул город. В Малиновку быстрее всего можно было добраться по шоссе, но Лукомор выбрал окольный путь. Так надежней.
Он подъехал к пустующей автобусной остановке. Ему вдруг захотелось отлить. Еще нужно было заменить номера на машине, верней, снять верхние регистрационные знаки, оставив те, которые скрывались под ними. Лукомор мог справиться с этим без всякой посторонней помощи.
Он выбрался из машины, зашел за железобетонную коробку остановки, но тут же повернул назад. Загажено там, снег желтый, вонь. Добро пожаловать в реальность, от которой он уже успел отвыкнуть.
По такому вот миру Лукомор когда-то ходил без охраны и денег, с ножом в кармане. В той реальности за ним точно так же, как и сейчас, охотились менты. Ему пришлось побегать. Да и тюремной баланды он хлебнул изрядно.
Лукомор достал отвертку, чтобы снять номера, но тут из павильона остановки вдруг донесся чей-то сдавленный стон. Авторитет вздрогнул и рванул к машине, но сам же себя и осадил. Он хищный волк, а не пугливый заяц.