Белая волчица
Шрифт:
Одинцов предлагал надеть на нее наручники, но Гриша отверг эту крайность. Может, Лена и была виновата, но пока веских доказательств нет. Поэтому он не даст ее в обиду…
– Давай начинай, – сказала Лена, закрыла глаза и откинула затылок на подголовник.
– Что начинай?
– Будто ты сам не знаешь. – Она усмехнулась.
– Как твоя голова?
– Видишь, вот и начал. – Девушка скривила губы.
Она потеряла сознание от сильнейшего приступа, а когда очнулась, болевой шок еще долго не отпускал ее.
– Что начал?
– То, что я похитителя своего загипнотизировала, – не открывая глаз, с усмешкой сказала девушка.
– Он утверждает, что да.
– А как вы докажете, что это было?
Именно такой вопрос задавал и Одинцов. Если Лена сильный гипнотизер, то какая экспертиза это подтвердит? Если она сама не захочет продемонстрировать свои возможности, то никакая. Разве что какие-нибудь шарлатаны от науки за это возьмутся, но какое к ним доверие?
– Клейнов пытался загрызть своего телохранителя. А второй парень набросился на напарника с кулаками.
– Я и его загипнотизировала?
– Бурба утверждает, что да.
Лена усмехнулась и заявила:
– Этот самый Бурба убить меня хотел, а ты ему веришь.
– Я не верю, просто хорошо знаю, на что ты способна.
– Что ты знаешь? Что ты видел?
– Как ты Полоскова обработала, видел.
– О чем ты говоришь? Я просто побеседовала с ним, на совесть надавила. Если там и был гипноз, то совсем чуть-чуть. Или я что-то не то говорю?
– Ну да, чуть-чуть. – Гриша озадаченно покачал головой.
Если бы он сам находился в том состоянии, в которое Лена ввела Полоскова, то никак не смог бы наброситься с кулаками, например, на того же Одинцова. Старший лейтенант не свалился бы с крыши, не угодил бы под машину.
– Это было все, на что я оказалась способна, – сказала она, не открывая глаз.
– Это было все, после чего у тебя не болела голова. Ты берегла себя. А вот после Клейнова чуть не загнулась от приступа, даже сознание потеряла. Клейнов, Бурба!.. Слишком большой расход энергии, да?
– Никто ничего не докажет.
– Да никто и не пытается доказывать. Просто Одинцов хочет знать правду.
– А ты сам этого желаешь? – спросила Лена, резко повернулась к Грише, но лишь слегка коснулась его своим взглядом. – Ты хочешь знать, спала ли я с Охоткиным, не так ли? Да, я с ним спала. И с Аникеевым, и с Милюхиным, и с Охоткиным. Такой вот я переходящий вымпел! Теперь к тебе перешла. – Она снова повернулась к нему боком, закрыла глаза и откинулась на спинку кресла.
– Почему с ним?
– Потому что мне нравятся мужчины в возрасте, – спокойно, но беспощадно сказала она. – И Милюхина я любила, и Охоткина.
– Всего лишь?
– Всего лишь! Хороший ты парень, Гриша. Мне даже не хочется от тебя уходить.
– А ты собираешься от меня уйти?
– Мы с тобой никак не можем жить под одной крышей. Ты мент, а я кто? Ты же считаешь меня убийцей, да?
– Пока доказательств нет, не считаю.
– Не будет доказательств. Не посадите вы меня. Но жить мы с тобой не будем. Не люблю я тебя, понимаешь? Простить тебе не могу тот случай, когда ты не сдержался!
Гриша до боли стиснул зубы. Он и сам не мог простить себе этот случай. Он тогда очень сильно обидел Лену. Неужели ему все-таки придется за это расплачиваться?
– Я хочу тебя простить, но не могу, не получается, – качая головой, негромко сказала она. – Охоткина тоже не смогла. Он меня изнасиловал. Когда уходил. Сказал, что между нами все кончено, но не ушел. Вернее, ушел, но сначала изнасиловал. Я долго ждала этого момента, – из глубины своей обиды с безумием в голосе проговорила она.
– Какого момента? – с замиранием спросил Кустарев.
Похоже, Лена собиралась сделать признание, только вот Грише почему-то не хотелось его выслушивать.
– Подходящего. И Милюхин меня унизил, и Охоткин!..
– Дождалась?
– Чего? – Лена посмотрела на него так, как будто только что вернулась в реальность.
– Момента?
– Чтобы отомстить Охоткину?.. Нет, не дождалась. Меня опередили.
– Кто?
– Аникеев.
– Он приходил к тебе домой до того, как погиб Охоткин.
– Кто тебе такое сказал?
– Нашелся добрый человек.
– Кто видел и может подтвердить?
– Ты взяла у него ключ от квартиры Юдаевой. Вернее, сделала с него слепок, а потом уже изготовила ключ. Мастер Мартынюк с улицы Александра Ульянова. Он тебя не забыл.
– А какой именно ключ он делал? Мастер Мартынюк его сфотографировал?
– Нет, просто запомнил.
– Совершенно точно? Каждую зазубринку, любой выступ?
– Совершенно точно он запомнить не мог, – признался Гриша. – Но все равно подозрительно.
– Юдаева меня в своей квартире видела? Я там хоть один пальчик оставила?
– Пальчики ты оставила в машине Милюхина.
– Но это же не значит, что я его убивала.
– Зачем ты встречалась с ним?
– Поговорить хотела. Больше ничего. Если ты думаешь, что я с ним спала, то ошибаешься. Не было этого. Да мне все равно, что ты думаешь!
– Ты знала номер его телефона?
– Нет, но догадалась.
– И пошла его предупредить?
– Нет, я хотела узнать, что, черт возьми, происходит! Он мне все популярно объяснил – попытался меня убить. Я просто должна была его прикончить. Жаль, что он сам выпрыгнул из машины.