Белая ворона
Шрифт:
— Алан.
— Меня зовут Кен, а это — Чарли. До скорого.
— Минуты теперь будут казаться мне часами, — сообщил ему Гроуфилд.
Они уже направились к двери, когда Кен обернулся и сказал: — Дело до некоторой степени срочное. Если вы не поправитесь, когда придет время начинать работу, сделка, естественно, отменяется. — Он весело улыбнулся. — Выздоравливайте поскорее.
Глава 3
Выйдя из больницы, Гроуфилд угодил в объятия пурги, Кена и Чарли.
— Вас подвезти? — сияя, спросил
— Нет, спасибо, — ответил Гроуфилд. — Я, пожалуй, поеду автобусом.
— Наша машина рядом, — сообщил Кен, и они с Чарли нежно взяли Гроуфилда под белы рученьки.
— Вы слишком любезны, — проговорил он и пошел с ними к «Шевроле» без всяких знаков различия; впрочем, знаки и не требовались: ни одно частное лицо в стране не покупало черных «Шевроле» с тридцать девятого года. Все трое влезли на заднее сиденье — Гроуфилда посадили посередине, — и толстый шофер — очкарик в меховой шапке завел мотор и выехал со стоянки.
Со дня их первой встречи минуло трое суток — вполне достаточно, чтобы Гроуфилд избавился от ощущения нереальности, которое принесли с собой Кен и Чарли. Контрразведки как таковой не существует, вся эта чепуха придумана в угоду писателям и сценаристам, подобно Атлантиде, Дикому Западу или хиппи. Но Гроуфилд довольно быстро понял, что пора воспринимать этих парней и мир, в котором они жили, как нечто реальное, поскольку они могли самым что ни на есть реальным образом повлиять на его житье — бытье, повлиять либо хорошо, либо дурно. Значит, допустим, что на планете Земля и впрямь есть тайные агенты, и два из них пригласили Гроуфилда поиграть за их команду. И правила этой игры, возможно, не совсем таковы, как в кино — и телефильмах, которые он смотрел. Эти парни вытащили его из огня, как и обещали, а уж выбраться из полымени — его, Гроуфилда, забота.
Когда машина влилась в еле ползущий поток залепленных снегом автомобилей, Гроуфилд спросил:
— Может, пора мне вскрыть посылку?
— За этим мы сюда и приехали, — сказал Кен. — На днях вы предложили нам спросить, любите ли вы свое отечество. Мы отказались, но теперь я задам вам сходный вопрос. В какой степени вас интересует политика?
— Я согласен с тем знаменитым парнем, который сказал: «Не приведи Господь когда — нибудь задуматься о моей стране». Забыл, как его звали.
Чарли гавкнул и проговорил:
— Боюсь, вы из этих великих грязнуль, Алан.
— Да уж наверное.
— Ну, вы хотя бы слышали выражение «Третий мир»? — спросил Кен.
— Это что — то вроде вашей давешней «Коза — ностры»?
— Не совсем, — ответил Кен. На улице валил снег, и за его пеленой почти невозможно было разглядеть витрины магазинов. — «Третий мир» — принятое среди пишущей братии название тех стран, которые находятся за пределами сфер влияния, как нашей, так и коммунистической. Это изрядная часть Африки, отдельные места в Латинской Америке, немножко Азии. Балласт ООН.
— Страны в большинстве своем бедные, — добавил Чарли. — И в основном незначительные.
— Полагаю, вы этого, как и многие другие, не знаете, — продолжал Кен, — но несколько
— Это пророчество, или, если угодно, предостережение, почти не муссировалось в газетах. Людям нетрудно внушить, что им следует опасаться большой страны, такой, как Советский Союз или красный Китай, а вот пойди — ка втолкуй простому народу, что Сирия, Гватемала или какое — нибудь Конго может представлять серьезную угрозу.
— Короче говоря, — заявил Чарли, — мы ставим сигнализацию от грабителей, а настоящая опасность исходит от муравьев. — Я уловил суть, — сказал Гроуфилд.
— Прекрасно, — похвалил Кен. — И что вы об этом думаете?
— Что я об этом думаю?
— Вы согласны с таким заключением?
— Почем мне знать, черт возьми?
— Оно кажется вам разумным? Гроуфилд пожал плечами.
— Конечно, кажется. Что я могу знать об этом? Скажите мне все, что угодно, и это будет звучать вполне разумно.
— Я бы предпочел, чтобы вы были способны и какой — то мере сами оценить положение, однако на нет и суда нет, — сказал Кен. — Пойдемте дальше.
— Я верю вам на слово, — ответил Гроуфилд. — Я не дурак, просто это не по моей части, понятно?
— Понятно, — произнес Кен. — Идем дальше.
— Вот и хорошо. Идем дальше. Кен взглянул на Гроуфилда.
— Я вас чем — нибудь обидел?
— Так, самую малость, — ответил Гроуфилд. — Я тоже могу начать говорить о своей работе и извозить вас носом в дерьме. На это способен любой профессионал.
— О какой работе?
— Без разницы.
— В колледже я немного играл в самодеятельности.
— Уверен, что вы выглядели весьма достоверно, — заявил Гроуфилд.
Чарли гавкнул, а Кен сказал:
— Кажется, я тоже малость обиделся. Идем дальше.
— Да уж хотелось бы.
— Вы когда — нибудь были в Квебеке?
— В городе или провинции?
— В городе.
— Да.
— Знаете «Шато Фронтенак»?
— Тамошний большой отель? Конечно.
— Ваш приятель, генерал Позос, будет там в следующую субботу, — сообщил Кен. — Под чужим имеНем. — Позос? Я думал, он безвылазно сидит на своей яхте.
— В конце недели он ее покинет. Второй ваш дружок, Онум Марба, тоже приедет туда, и тоже под чужим именем. Он будет в свите полковника Рагоса, президента Ундурвы. Все прибудут инкогнито.