Белая ворона
Шрифт:
— Извините. Я действительно не хотела доставлять хлопоты.
— Ничего, — коротко отозвался Алекс. — Сейчас вам нужна теплая ванна, ужин и постель. В гостевой спальне. И никаких «не хочу», иначе завтра будете совсем больной.
Девчонка только кивнула, равнодушно поднимаясь по лестнице мимо консьержки и проходя в апартаменты. Пока Алекс исследовал содержимое холодильного шкафа, быстро ополоснулась, безропотно накинула халат.
Алекс уже внимательнее глянул на осунувшееся лицо и темные круги под глазами — и снова от души себя обругал. Облегчил
— Я сделаю вам легкий ужин и можете съесть его прямо в постели, — сказал он мягко, но девчонка упрямо покачала головой:
— Не могу!
— Как скажете, — не стал спорить Алекс. — Идите тогда, ложитесь.
Пройдя к бару, он плеснул в бокал на два пальца бренди, взял шоколадку. Постучал в гостевую спальню, куда ушла Маред. Тье Уинни — кто бы сомневался? — сидела на кровати, сомнамбулой уставившись в стенку и судорожно сцепив пальцы на коленях.
— Довели себя? — понимающе уточнил Алекс. — Ничего, сейчас уснете.
Сел рядом, протянул бокал, на который девчонка покосилась с явным испугом, обнял Маред за плечи.
— Пей как лекарство — одним махом.
— Да я и так… — попыталась вяло отстраниться она.
— Тье Уинни, — ласково и очень убедительно сказал Алекс. — Или вы сейчас это выпьете и ляжете спать, или, Лугом клянусь, я вас свяжу и выпорю. А потом поимею. После чего вы прорыдаетесь и уснете — гарантирую своей репутацией в любой сфере.
Зло глянув — если бы только у нее еще были силы на злость — Маред поднесла бокал к губам и как воду выпила крепчайший коллекционный бренди. Тут же закашлялась, разумеется, но Алекс сунул ей в рот кусочек шоколадки, дождался, пока девчонка с трудом прожует.
— Все? — уточнил ровно. — Тогда спать.
Встал с кровати, глядя, как Маред, не стесняясь, скидывает с себя халат, оставшись в одной тоненькой рубашке и забирается под одеяло. На голодный желудок даже такая небольшая порция бренди подействовала не хуже медицинского наркоза. Похоже, тье Уинни уснула раньше, чем ее голова коснулась подушки.
— Все, подытожил Алекс и тихо вышел, прикрыв за собой дверь сначала спальни, а потом и апартаментов.
Спустившись по лестнице во двор дома, он немного постоял у клумбы, дыша вечерним холодком, посмотрел на темные окна своей спальни и такие же — рядом — гостевой, где уснула Маред. А потом снова сел в «Драккарус».
В клубе было весело и людно. Алекс мельком заглянул в танцзал, где сумрак рассеивался цветными огоньками светильников, но Незабудку искать не стал — успеется. Спросил у дежурного метрдотеля, где госпожа Анри, но тот не видел хозяйку около часа. Зато самого лэрда искала тье ап Дилвери и просила сказать ей, если его светлость появится.
— Ну вот я и появился, — улыбнулся Алекс, гадая, почему Шэннон просто не позвонила. — Она еще здесь? Ах, в баре. Прекрасно.
По дороге он проверил фониль. Так и есть, Шэннон звонила ему, пока он разговаривал с Эвелин и Маред.
— Прости, дорогая, —
— Дела в порядке, Алекс… — вздохнула она, поднимая взгляд, и Алекс вместо эффектной красавицы слегка в возрасте, какой Шэннон ап Дилвери всегда являлась в клубе, вдруг увидел уставшую женщину, со времени их последней встречи постаревшую лет на десять. — А вот остальное… У тебя найдется немного времени для разговора?
— Шэннон, милая, когда у меня не было для тебя времени? — тихо сказал Алекс, садясь напротив. — Что случилось? Я могу помочь?
— Можешь, — тихо и бесцветно отозвалась Шэннон, снова опуская взгляд к пепельнице, на краю которая лежала длинная тонкая сигарилла. — Но Алекс, я даже не знаю, как просить…
— Это потому, что просить ты в принципе не умеешь, — так же ровно отозвался Алекс. — И не надо. Просто скажи, что случилось.
— Дени заболела, — выдохнула Шэннон. — Опухоль мозга, злокачественная. Нужна срочная операция, причем наши целители не берутся, такое могут только в Холмах. А я… у меня…
Она снова отчаянно вскинула голову, в безупречно подкрашенных глазах блестели крупные капли, не проливаясь, но еще чуть-чуть…
— Шэнни, успокойся, — быстро сказал Алекс. — Раз операция — значит, это лечится. Вот и прекрасно! Сложность в деньгах, как я понимаю?
Шэннон молча кивнула. Взяла сигариллу, но не закурила, а просто стиснула в пальцах, да так и застыла, глядя куда-то мимо Алекса.
— Сколько? — спросил он. — И перестань паниковать, умоляю. У Денизы молодой крепкий организм, а в Холмах не берутся за безнадежные случаи. Она справится! Сколько нужно?
— Минимум двести тысяч за операцию, а потом лечение. Благие боги, Алекс, мне просто неоткуда взять… У меня есть сбережения, и я хотела продать дом, но все равно не хватает…
— С ума сошла? Шэннон, даже не думай об этом!
Алекс смотрел на женщину, которую знал уже… да и не вспомнить так сразу, сколько лет. Шэннон ап Дилвери всегда была очень правильной Госпожой и о своих девочках, потому что встречалась исключительно с девицами, заботилась отменно. Дениза жила с ней уже года три-четыре, попав в «Бархат» после такого же кошмара, что случился с Анри. Но у хрупкой молоденькой девочки не было характера и жизненной силы Анриетты Ресколь, она просто сломалась от пережитого ужаса и позора. Дениза смертельно боялась мужских прикосновений и чувствовала себя спокойно только в обществе женщин, а властную, но заботливую Шэннон боготворила, найдя в ней и любовницу, и подругу, и замену матери. Шэннон к ней тоже привязалась, но чтобы вот так… продать собственный дом?
— Даже не думай, — повторил Алекс. — Деньги будут завтра. То есть банк переведет через пару дней, но подтверждение пошлем в Холмы сразу. Дай мне номер поверенного клиники и больше об этом не думай. У тебя ведь есть номер?
— Алекс… Ох, Алекс!
Кивнув, она все-таки расплакалась. Без рыданий и даже всхлипываний, просто слезы переполнили глаза и побежали вниз, оставляя влажные дорожки на умело наложенной косметике, без которой Шэннон никто никогда не видел.