Белая звезда
Шрифт:
— Вы знаете, — сказала она, — мне сейчас нужно спешить. — Ой, как он помрачнел. — Но завтра после вашего полуфинала мы можем встретиться и…
Ну, что же она сейчас скажет?!
— …и обсудить кое-что. У меня на самом деле есть проблема, с которой и правда может справиться только настоящий рыцарь…
Гримли просто сиял.
— …но это связано с опасностью, — дрожа будто на сильном ветру, сказала она.
— Это не имеет значения, ведь я помогаю вам! Для меня не будет преград, только скажите, что нужно делать!
—
— Нем как рыба, — ответил Гримли.
— Тогда до завтра, — ответила она полушепотом, поскольку приблизился охранник.
— Где? — спросил юноша.
— Я сама вас найду после полуфинала!
— Хорошо, тогда завтра после утреннего боя! — он поклонился и отошел в сторону. Охранник, здоровый мужик вроде Пармона, только постарше, довольно миролюбиво посмотрел и даже подмигнул ему. Гримли так и остался стоять посреди улицы, слушая звуки стучащих по булыжной мостовой каблуков.
Откуда-то сверху ударили колокола. В башне ратуши били восемь вечера. Гримли охватило такое блаженство, какого он не знал прежде, он стоял посреди улицы и плакал от счастья.
Когда Марк тронул его за плечо, тот даже не обернулся, потом плавно опустил голову и кротко сказал: «Знаешь, Марк, я, кажется, влюбился!»
— Бывает, — весело ответил оружейник, — я только от Толина. Гном собирает всю компанию в «Солнечном Эле», чтобы отметить твою победу! Тебя все ждут!
— Хорошо, — кивнул Гримли, — хотя и обещал Торребору, но пойду!
Они вместе побрели по улице. Марк никогда не видел Фолкина таким задумчивым и счастливым.
Весь бар «Солнечный Эль» гудел. Гримли только что не носили на руках, хотя Толин отчаянно на этом настаивал. Выигранную им бочку пива уже опорожнили, вся компания веселилась. Кругом танцевали, пели, смеялись. Часто слышались злые и едкие шутки про учителя Мантиса. Устав от всеобщего внимания, Гримли сидел в углу и задумчиво потягивал легкий эль. Тут дверь открылась, и вошли не очередные студенты, выкупившие весь бар до завтрашнего дня, а мастер Торребор. Все немного сникли — по негласному соглашению учителя редко посещали ученические пирушки. Поздоровавшись со многими своими знакомыми, Торребор прошел прямо к Гримли и, удержав его от попыток подняться, сел рядом, крепко пожав руку.
— Так дерутся мастера, — сказал он и подмигнул насторожившемуся гному: — Где у вас стаканы?
Толин бережно вытащил из-под стола запрещенные уставом горячительные бутылки и протянул посеребренный штоф, полный отменного вина. На мгновение все смолкли, и гному даже не пришлось орать «тихо!», как он это делал перед каждым тостом.
Мастер Торребор встал.
— Я поднимаю бокал за Гримли Фолкина, лучшего из моих учеников, каких я когда-либо знал!
Все дружно закричали «ура!» и, сдвинув стаканы, опорожнили их.
—
Все хотели было закричать, но не знали, как к этому отнесется преподаватель, к тому же близко знакомый с проигравшим.
— Всё было так. Они сшиблись на конях и оба вылетели из села. Но Мантис упал на неубранный обломок шлема или доспеха, зарывшийся в глубоком песке и не замеченный уборщиками. Он сильно повредил бедро, после чего продолжать поединок не решился. Судья остановил бой, хотя меньше часа спустя Мантис уже неплохо себя чувствовал, сейчас яростно клянет судьбу и нерадивых слуг… Ладно, ученики, гуляйте, но знайте меру. Гримли, — мэтр обернулся к юноше и стал чуть суровее, — будь начеку и не расслабляйся. Жду тебя завтра в семь на тренировочном поле, выспись как следует!
— Я буду, — Гримли поклонился и помог учителю пройти сквозь толпу Торребор махнул рукой остальным и вышел.
— Жаль, а я так хотел лично надрать ему его мерзкую задницу, — с притворным разочарованием заявил Гримли, и все просто покатились со смеху.
— Так ты ему её и надрал! Он упал задом прямо на твой шлем! Представляешь его низкую брань в присутствии его высочества принца! — кричал гном.
— Да, тут и я бы остановила бой, это верх непотребства, — вставила Мей, — ведь человек, скорее всего, отбил себе самое дорогое… Дочери лорд-мэра больше ничего не светит!
Гуляли до позднего вечера, но Гримли был как-то слишком серьезен и задумчив, благо на все вопросы за него старался отвечать Марк. Разгулявшиеся молодые люди звали их пойти к дому Мантиса покричать всё, что о нем думают.
Когда в первом часу Гримли привел Толина домой, и они укладывались спать, гном спросил его:
— Ну так ты все-таки колдовал, когда болтался под брюхом коня Пармона? Я же говорил, никто ничего не заметит!
— Нет, я не колдовал, — ответил Гримли, открывая окно, чтобы выветрить запахи кабака.
— Но как тогда ты мог все так ловко сделать?
— Не поверишь, если скажу! — смеялся юноша, прячась под одеяло.
— Ты меня не уважаешь! — махнул рукой Толин.
— Ладно, сейчас!
В ту ночь Гримли спал куда меньше положенного времени…
Южный Кревланд 6-й путь Лун, 988 год н. э.
Опытный некромант Кип-де-Зул спускался по узкой винтовой лестнице, которая вела в его подземное капище. Посох в руке выстукивал по камням четкий ритм. Длинные одежды мели пол, собирая пыль, оставленную неловким гноллом-уборщиком.