Белинда

Райс Энн

Как бы то ни было, он выскользнул из маминой комнаты и произнес именно те слова, что я уже успела тебе пересказать, а еще наградил меня цепким взглядом, который словно говорил о том, что я ему нравлюсь. Но скорее всего, он просто хотел ко мне подмазаться. Конечно, уже потом, гораздо позже, Марти божился, что я действительно сразила его наповал. В любом случае, он тогда сказал мне, что моя мама — потрясающая, невероятная, сногсшибательная и все такое, знакомство с ней — самое волнующее событие в его жизни, и вообще она — женщина его мечты, суперзвезда, звезда, каких больше не делают, и так далее, и тому подобное.

И не успела я оглянуться,

а мы уже сидели на кушетке и он спрашивал меня, как я отнесусь к тому, чтобы переехать в Лос-Анджелес и увидеть свою маму снова в зените славы. А еще он молол всякий вздор типа: «Эй, а какой твой знак зодиака? Нет, не говори. Я точно знаю, что ты Скорпион. Разве не так, солнышко? Да, я знал! Невероятно, что ты Скорпион, солнышко, так как я тоже Скорпион. Я вдвойне Скорпион. Как только я тебя увидел, то сразу понял, что ты Скорпион, потому что ты очень независимая». И дальше все в таком же духе.

Это, конечно, слабое оправдание, но должна сказать, что, обрушив на меня словесный поток, Марти выглядел весьма убедительно. И он держал меня за руку, и я вдруг почувствовала, как между нами пробежала искра: что-то вроде сильного физического влечения. И я задалась вопросом, сколько еще женщин испытали нечто подобное от одного только прикосновения его руки.

Я хочу сказать, что опустила глаза и увидела виднеющиеся из-под белоснежных манжет темные волосы на его запястье и золотой браслет от часов, который, казалось, еще сильнее подчеркивал, какие эти волосы жесткие и густые. Словом, даже такая незначительная деталь показалась мне невероятно притягательной. Она сводила меня с ума.

То же относится и к тебе. Я нахожу совершенно неотразимой твою манеру небрежно причесываться и то, что твои волосы находятся в художественном беспорядке; меня возбуждает выражение твоего лица, когда ты смотришь на меня сверху вниз; и я даже передать не могу, что чувствую в тот момент, когда лежу, прижавшись к твоей груди.

Но сейчас я хочу объяснить тебе, почему у меня возникло к нему такое влечение — влечение, к которому я оказалась совершенно не готова, — и почему со мной случилось нечто вроде короткого замыкания.

А тем временем Марти уже обрабатывал присутствующих, создавая нужный настрой. «Разве вы не видите, какая она независимая. Правда, Салли?» — говорил он Салли, которую видел, наверное, впервые в жизни. Или, обращаясь уже ко всем нам, спрашивал: «Ничего, если я закурю? Надеюсь, дамы не против? Дэрил, а как насчет того, чтобы пропустить по стаканчику виски? Как думаете, дама — (это уже относилось к моей маме) — не будет возражать, если мы чуть-чуть выпьем? Ну, что скажете, Дэрил? Сногсшибательно!» И вот он уже обнимал Дэрила, а Дэрил спешил к нему со стаканами виски в руках.

«Послушай, солнышко, — говорил он мне. — Мы с тобой должны подружиться. И ты должна позволить мне сделать твою маму еще более знаменитой в Америке. Я хочу сказать, по-настоящему знаменитой, моя дорогая. Белинда, Белинда, ты согласна со мной? Сногсшибательно! Дэрил, откуда у твоей сестры такое имя? Поговори со мной, моя дорогая! Что я могу сделать для тебя здесь, в Каннах? Может быть, тебе и даме моего сердца что-нибудь нужно? Только позвоните — и… Вот номер моего телефона…» И так до бесконечности: бла-бла-бла… Он говорил и говорил, а его сузившиеся глаза блестели, словно для него это был наиважнейший момент в жизни, а потом он заявил, что ему надо бежать.

«Мне тоже», — сказала я и, пока Марти целовал Салли Трейси, обменивался

рукопожатиями и все такое, выскочила из номера, чтобы срочно найти Сьюзен.

Я думала, что Сьюзен будет биться в истерике из-за того, что мама ее кинула. Но ничего подобного. Я как раз попала на репетицию пресс-конференции. И Сьюзен уже успела переговорить с двумя европейскими закупщиками. Ее фильм уже точно покупают в Германии и Голландии. «Юнайтед театрикалз» также заинтересовалась, и, естественно, «Юнайтед театрикалз» — крупнейший мировой закупщик. О том, чтобы заполучить «Юнайтед театрикалз», можно только мечтать. Однако разведка донесла, что они действительно хотят купить фильм, поскольку наслышаны о его увлекательной сюжетной линии.

Вернувшись в наши апартаменты, я обнаружила, что маме дали успокоительное, так как она не могла заснуть. И она напрочь отключилась. Я вошла в ее комнату и увидела, как мама лежит, утопая в цветах, и, можешь мне поверить, обстановка до ужаса напоминала похороны: идеальное неподвижное тело на атласном покрывале, а вокруг — море цветов. Казалось, мама практически не дышит. И, что уж там скрывать, меня всегда пугало, когда ее вот так накачивали лекарствами.

Но они собирались показать во Дворце фестивалей ее самый известный фильм, а затем должен был состояться торжественный ужин в ее честь, причем во всех мероприятиях принимала участие и «Юнайтед театрикалз».

Вот такие дела. Выходит, Сьюзен права и мы все же можем заполучить «Юнайтед театрикалз». А на завтрашнее утро запланирован показ нашего фильма.

Впечатление от демонстрации «Конца игры», наверное, навсегда останется в моей памяти как самое яркое и незабываемое, несмотря на последующую затем череду бурных событий. Я имею в виду, что зрители действительно хорошо приняли наш фильм. Я сразу это почувствовала. А когда в тех сценах я увидела себя, но не прежнюю Белинду, а словно заново сделанную — короче, не ту маленькую девочку, которая много лет назад снимались в мамочкиных фильмах, — ну что я могла еще сказать?! До этого времени мне так и не удалось посмотреть полностью смонтированный фильм. И я была потрясена до глубины души и одновременно благодарна Сьюзен за то, что мы так хорошо смотрелись в кадре.

А когда публика начала аплодировать нам стоя, Сьюзен взяла нас с Сэнди за руки и вышла приветствовать зал. У меня даже рука заболела, так крепко она ее сжала, но я была на седьмом небе от счастья.

Пресс-конференцию проводили в холле «Карлтона», и Сьюзен тотчас же затронула тему секса в фильме, заявив, что картина сделана женщиной и о женщинах, а потому секс здесь не может быть порочным. Основная идея фильма, что женщина, получив новый опыт любви, осознает пустоту и бессмысленность своего существования и так далее, и тому подобное. Техасская банда, занимающаяся контрабандой наркотиков, поставила на кон все, чтобы переправить партию кокаина. Но, отсиживаясь с грузом на острове, они постепенно начинают понимать, что не имеют ни малейшего представления о том, что же делать с деньгами. Выручка от продажи последней партии наркотиков, в сущности, не изменит их жизнь. Романтическая интерлюдия — встреча с местной девушкой — круто меняет судьбу главной героини, и она смотрит на мир уже другими глазами. Хотя сказать, что это фильм о лесбийской любви — значит сузить его рамки. Нет, это фильм о женщине нового типа, которая стремится попробовать в жизни все, о женщине, обладающей всеми свободами и ограничениями мужчины.