Белладонна
Шрифт:
Сделано. Оба мягко, как в замедленной съёмке, опустились на мостовую. Я же медленно отступила в тень переулка, домой сейчас лучше не ходить, надо создать крепкое алиби. На противоположной моему укрытию стороне краем глаза заметила мелькнувшую тень. Плохо. Оказывается, все это время кто-то прятался в тени домов, также как и я сейчас. Куда бежать? На ум пришло только одно место. Пойду к Альбериху, он не откажет в помощи. Сколько мне стоило нервов притворяться, будто ничего не произошло, хотя в груди трепетало сердце от страха и пережитого убийства. Пришлось играть роль, идти не спеша, раскланиваться со знакомыми,
Дома капитана не оказалось, пришлось присесть на лавочку, подожду тут, всё равно мне больше некуда идти. Скамья стояла очень удобно, со стороны улицы она полностью скрывалась за декоративными кустами, прохожие меня не увидят. Расположилась с удобством, так устала от постоянных приключений, не заметила, как заснула, хорошо спится на свежем воздухе. Сквозь дрему почувствовала руку, трясущую меня за плечо. Это Кейа, узнала его по аромату одеколона. Он что-то мне говорил, но вынырнуть из сна не смогла, наоборот, расслабилась ещё больше.
Проснулась от голода. Комната незнакомая, кровать широкая, с жестким матрасом. Долго не могла сообразить, где я. Так бы и тупила, если бы не услышала тихие голоса. В небольшой спаленке было темно, из-под двери пробивалась полоска желтого света. Осторожно встала и на цыпочках пошла на разведку. Приоткрыла дверь совсем чуть-чуть, только чтобы слышать, о чем говорят.
— Сколько можно повторять. Моя невеста после обеда была со мной здесь. Никуда не отлучалась.
— А где сейчас госпожа Берг? — раздался скрипучий голос собеседника Кейи.
— Ты глухой? Она устала и прилегла отдохнуть, в её положении нужно много отдыхать.
— Она беременна? Когда вы собираетесь жениться, капитан? — как-то ревниво спросил собеседник.
— Тебе какое дело, когда мы поженимся, Олаф. Как Донна определиться с датой, так и распишемся.
Альберих явно начал сильно раздражаться. Кто там, интересно, такой смелый, дергает за усы тигра и не боится. Человека по имени Олаф я точно не знаю.
— Я могу… Э, удостовериться? Поступил сигнал о преступлении. Капитан Альберих, вашу невесту видели на месте убийства.
— Ты в мою спальню желаешь заглянуть? А морда не треснет, — прошипел не хуже меня Кейа.
Надо вмешаться. Бегом кинулась обратно к постели, по пути сдергивая с себя одежду. Нырнула под одеяло уже совсем обнаженной. Уф, успела.
— Я настаиваю. У меня есть документ на обыск дома госпожи Берг и её задержание.
— Да что ты говоришь! Во-первых, это мой дом! — рявкнул Альберих: — во-вторых, с каких это пор у нас в стране арестовывают на основании анонимного доноса.
— Но, как же доку…
Пришлось побороть скромность, и откинуть в сторону одеяло.
— Кейа, дорогой, принеси, пожалуйста, стакан воды! Хочу пить! — громко прервала перепалку.
Дверь не прикрыта, меня точно хорошо слышно. В комнате полумрак, и очень надеюсь, этот Олаф не увидит, как я покраснела до корней волос. Чувствую, щеки просто пылают.
Шокировала я не только полицейского. Кейа на миг замер на пороге, поедая взглядом открывшееся неожиданное зрелище, он нервно сглотнул.
— Пошел
Тот пытался разглядеть подробности, он чуть ли не подпрыгивал за плечом высокого капитана. Угрозу в голосе капитана Олаф не расслышал, или сделал вид, что не расслышал. Наоборот, мужчинка попытался протиснуться в спальню. Я же, нисколько не притворяясь, стыдливо натянула одеяло до бровей.
— Убирайся! — прикрикнул Кейа на вредного полицейского.
Тут, верно, как и в моем мире военное ведомство не дружит с полицией. Хлопнула входная дверь. Всё, можно выдохнуть. Очень испугалась, в тюрьму попадать больше не хочу. Встать и одеться пока не было сил. Ещё опасалась, вдруг войдет хозяин дома, под одеялом чувствовала себя более защищенной. А капитан не спешит входить. Может, дает мне время привести себя в порядок. Наверное, это так. Значит, встаю. Присела, опустила ноги на мягкий пушистый ковер. Как приятно, надо себе такой же купить.
— Сладенькая, ждешь?
Вроде не использовала аппарацию, но мгновенно очутилась под одеялом. Капитан, оказывается, посетил ванну. Из одежды на нем было только обернутое вокруг бедер полотенце. У-у! Как не сойти с ума от разрывающих противоречий. Как говорят, и хочется, и колется.
— Кейа, пожалуйста, — взмолилась я.
Мордред и Моргана, получилось более чем двусмысленно, и Альберих точно неправильно меня понял. Он резким движением сдернул мешающее полотенце, а потом следом полетело вырванное из моих ослабевших рук одеяло. Тело и мозг предали меня сразу, волна горячего желания захлестнула с головой. Такого со мной прежде не случалось. Скорее всего потому, что у меня никогда не было столь опытного и страстного любовника. Я плавилась под ласками его рук, губ, языка.
— Донна, да? — хрипло спросил он, с тревогой заглядывая в мои шалые глаза.
Сердце сжалось от щемящей нежности к этому мужчине. Он же видит, в каком я состоянии, и всё равно спрашивает разрешения.
— Да, — прошептала, губы пересохли, пришлось их облизать. Кейа от увиденного застонал.
— Милая, что же ты со мной делаешь.
Первый безумный оргазм испытала почти сразу, как он проник в истекающее смазкой лоно. Дальше смутно помню происходящее. Я, кажется, превратилась в один оголенный нерв. Очнулась, когда за окном забрезжил рассвет. В теле чувствовалась нега, и чудилось, будто из меня вынули все косточки. Я была подобна желе. Знала бы, что так будет, раньше бы уступила. Глупости, не уступила бы, не смогла. Мне нужно было узнать Кейю получше, осознать, что симпатия давно переросла во влюбленность. Говорить о любви пока боюсь. Не знаю, каково это, никогда никого не любила. Медленно водила пальчиком по его груди, он крепко прижимал меня к себе.
— Кейа, я хочу …
— Сладенькая, я тоже хочу. Но, может, тебе нужно немного отдохнуть? — погладил меня по голове, приятно.
— Я кушать хочу! — неподдельно возмутилась.
Он что, решил, будто я дорвалась до секса и теперь не выпущу его неделю из постели. Хотя мысль довольно интересная.
— Прости, я не подумал. Сейчас приготовлю что-нибудь по-быстрому, а ты полежи, отдохни, совсем я тебя заездил, — нахально улыбнулся он.
Щелкнула его по носу, иначе совсем возгордится.