Белладонна
Шрифт:
— Кто ещё кого заездил! Я пойду тогда помоюсь.
Начала приподниматься, но была наглым образом возвращена на место.
— Что?
— Хочу, чтобы ты пахла мной, — заявил Альберих, сильнее прижимая к себе.
— Мне что, теперь вообще не мыться? — рассмеялась, представив, как от меня будут шарахаться горожане.
Смеялась и не могла остановиться. Кейе пришлось поднимать меня на ноги, стоять ровно не получалось.
— Иди, хохотушка, иначе останешься голодной ещё пару часов, — сунул мне в руки своё полотенце: — Надень халат, он висит на двери.
Помылась
— Так что случилось с семейкой Томсон? — спросил капитан, когда я доела последний кусочек сыра.
— Я их убила. Осуждаешь? — Ответила с вызовом, прямо посмотрев в лицо мужчине.
— Да Архонт с тобой, Донна. С какой стати мне тебя осуждать. Знаю, ты защищалась. Спрашиваю, как ты их прикончила, не обнаружат ли твой стихийный след. Дендровиков у нас в стране мало. Ты пользовалась катализатором и Глазом Бога?
— Нет.
— Умница. Значит, можешь жить спокойно. Пусть магистрат хоть до крыши завалят доносами, никто не вправе тебя задерживать. Даже если толпа свидетелей будет утверждать, будто видели тебя над хладными трупами, доказать твою причастность не смогут.
— Спасибо, — губы задрожали, а глаза защипала соленая влага.
Боялась его осуждения. Боялась, вот сейчас сказка закончится, и отправлюсь я прямиком в тюрьму. Почему-то всегда думаю сразу о плохом, так просто меньше разочарований.
— Пойдем поспим пару часиков, а потом пойдем в храм и магистрат, — эти слова заставили вздрогнуть.
Неужели я права. Капитан в силу своего долга сдаст преступницу. Глупо так думать после всего случившегося между нами, но гадкие мысли не уходят.
— Зачем? — прошептала, слезы потекли по щекам.
— Донна, ты почему плачешь? Ты о чем вообще подумала? Сегодня мы с тобой поженимся, точка, — Кейа перетащил меня к себе на колени: — Прекращай разводить сырость. Ты же хочешь быть самой красивой невестой? Ну, вот и не плачь.
— К чему такая спешка? — заикаясь спросила я.
— Если тебе дать время на раздумья, ты напридумываешь глупостей и сбежишь.
— Да с чего ты взял…
— Сладенькая, я тебя хорошо знаю. Ты, наверное, хочешь пышного торжества, хочешь пригласить друзей. Это всё будет, но позже, после праздника устроим вечеринку. Согласна?
Оставалось только кивнуть. Глаза, после сытного перекуса и слез, сами собой закрывались, так мне было комфортно и спокойно в его объятиях. Альберих понес меня в спальню. Уснула я, ещё будучи у него на руках. Проснулась раньше Кейи. Хм, входит в привычку расслабляться в присутствии этого мужчины. Обычно у меня сон очень чуткий, а тут дрыхну, как сурок, чудо просто. Как же он красив! Не удержалась и провела легонько пальцем по его бровям, по спинке носа, по абрису губ, покраснела от воспоминаний о том, что эти губы творили со мной прошлой ночью.
— Ам, — еле успела отдёрнуть руку.
Гад! Он всё это время, оказывается, не спал.
—
— Я не провоцирую. Я …
— Ну, скажи. Я хочу услышать, любимая, не стесняйся.
Зажмурилась и прошептала: — Я тебя хочу.
— Не слышу. Говори громче, Донна, — прошептал на ушко он, опалив горячи дыханием чувствительное местечко, и от предвкушения удовольствия у меня поджались пальчики на ногах.
— Кейа, пожалуйста…
До храма мы добрались только после полудня. Церемонию провел серьезный молодой жрец. Храм Барбатоса мне очень нравится, столько в нем воздуха и света. А когда при произнесении клятв от алтаря подул свежий прохладный ветерок и как живой обвил наши соединенные руки, случилось невероятное. Я испытала восторг, будто рядом появилась мама и погладила меня по голове так, как делала в детстве. На наших предплечьях появилась бирюзовая татуировка, рассмотреть её толком не удалось. Не знаю, насколько она большая. Рукав в храме задирать было неудобно. Несколько завитков спускались по тылу кисти и доходили до среднего пальца. Жрец обрадовался, по-видимому, редкому событию, он восторженно воскликнул:
— Поздравляю, дорогие мои, вас благословил сам Барбатос!
Вот это да! Спасибо, Боженька!
После был поход в магистратуру, брак необходимо подтвердить и бюрократическими методами. Благо у моего мужа, это так странно звучит, имеются связи, и нам не пришлось долго ждать. Я испытала столько эмоций, пусть и много было положительных, всё равно организм просил отдыха.
— Я провожу тебя домой, собери нужные вещи. Вечером зайду и помогу с переездом, госпожа Альберих.
Он, ничуть не стесняясь, крепко поцеловал меня на виду у снующих по коридору чиновников и стоящих на посту стражников.
Дома, как ни странно, находилась Ноэль. Неужели подруга взяла выходной. Но приятности на этом закончились, в гостях у нас была Люмин. Медом ей тут, что ли, намазано.
— Привет, Донна, а я к тебе пришла. С утра у вас сижу, — поприветствовала меня героическая героиня Мондштадта.
— Я была у жениха, то есть теперь уже у мужа.
Не стала скрывать правду, всё равно скоро все узнают. Кажется, Кейа специально показал народу факт изменившегося статуса.
— Донна, поздравляю! — всплеснула руками Ноэль и кинулась меня обнимать.
— Поздравляю, — обняла меня и Люмин, когда Ноэль разжала стальные объятия и отошла в сторону.
— Пойдемте скорее выпьем вина. Тебе, Донна, нальем соку, — засуетилась Ноэль.
Подруга вытащила из закромов пыльную бутылку, когда только умудрилась притащить в дом алкоголь. Девочки быстро расправились с вином. Люмин достала еще одну. Видимо у героини есть подпространственный карман. Глаза Бога у неё точно нет. Как интересно.
Ноэль заставила показать тату полностью. Цветочный орнамент, обвивая предплечье, доходил до локтя. Подруга и гостья поцокали языками, удивляясь чуду. Кроме того, оценили и обручальное кольцо, украшенное крупным изумрудом. Забравшийся ко мне на колени котенок тоже с интересом осмотрел и обнюхал обновки.